Поле Куликово   ::   Возовиков Владимир

Мамай встрепенулся, и словно порывом сухого ветра выдуло из степи знобкую сырость. Воины в серых халатах втащили на холм грузного человека со связанными за спиной руками и веревкой ни шее, сильным рывком бросили ниц. Мамай узнал склонившегося перед ним сотника.

- Это ты, Бадарч? Какого зверя выловил в московских лесах?

- Повелитель! Мы исполнили твой приказ: предатель Бастрык перед тобой.

Мамай по-кошачьи шагнул вперед, приказал по-русски:

- Встань! - Сузив глаза в усмешке, разглядывал припухшее от синяков лицо пленного, всклоченную бороду, рваную одежду, - видно, нелегко сдался этот бугай. - Что скажешь, Федька? Новые вести привез мне или пожаловал за наградой?

- Тебе, царь, то лучше ведомо, - прохрипел пленный, потупясь. - Не своей волей стою перед тобой.

- Да уж твоя воля кончилась, Федька. Даже охотничий барс попадает в клетку, если он скалит зубы на хозяина. Ты же только гиена. - Неожиданно взвизгнул: - Говори, кому служил! Какие лживые вести слал в Орду? Кого ты в Орде знаешь из моих врагов?

Бастрык жалко усмехнулся опухшим ртом:

- Столько спрашиваешь, царь, што и не знаю… Служил я всем помаленьку, тебе тож… Чего передал, теперь дело десято. А знавал я хана Бейбулата да Батарбека, да иных твоих начальников - неш они те враги? Убей, а ни московских, ни рязанских лазутчиков в Орде я не видывал. Пытать станешь - кого хошь назову. От ваших пыток чего не сбрешешь, мне же все едино. Казнил я твоих людишек - не запираюсь.