JК
Поле Куликово :: Возовиков Владимир
Страница: 89 из 778Прохрипел:
- Коня! Призовите ко мне начальника первой тысячи!
Вскочил на белого аргамака, вырвал сверкающий знак военной власти, трубы торопливо пропели "Внимание и повиновение!", последние волны ропота, откатываясь, замерли, даже лошади прекратили возню и визг.
Нет, не сам Есутай нужен этой голодной своре. Отведав плетей, она испугалась нового господина, у которого слово и плеть действуют заодно, - видно, при "добром" темнике шкуры многих отвыкли от палок. Пусть оставят себе Есутая для утешения, его все равно не прогонишь, но плеть они получат.
Гарцуя на коне, он слышал, как разливается вокруг тишина, но вот словно обвал родился где-то, нарастая: к середине войска шла охранная сотня на гнедых стройных конях, а за нею отборная тысяча на вороных, закованная в угольную броню, качала лес черных копий. Она на ходу перестроила фронт, остановилась позади сменной гвардии лицом к войску. До чего ж хотелось Мамаю обрушить гнев на ближнюю из строптивых тысяч - перепороть, разогнать, раздать по малому отряду в другие тумены! - но это не так просто, и он сначала был лисицей, а уж потом волком. Войско должно принадлежать Мамаю - до последнего всадника.
- Мои храбрые богатуры! - произнес высоким звенящим голосом, и бирючи передали его слова от тысячи к тысяче. - Вы знаете, зачем я провожу строгие смотры, заботясь о силе и славе войска, исполняя заветы того, кто покорил нашему племени семьсот двадцать народов. Сила Орды - порядок.
- Коня! Призовите ко мне начальника первой тысячи!
Вскочил на белого аргамака, вырвал сверкающий знак военной власти, трубы торопливо пропели "Внимание и повиновение!", последние волны ропота, откатываясь, замерли, даже лошади прекратили возню и визг.
Нет, не сам Есутай нужен этой голодной своре. Отведав плетей, она испугалась нового господина, у которого слово и плеть действуют заодно, - видно, при "добром" темнике шкуры многих отвыкли от палок. Пусть оставят себе Есутая для утешения, его все равно не прогонишь, но плеть они получат.
Гарцуя на коне, он слышал, как разливается вокруг тишина, но вот словно обвал родился где-то, нарастая: к середине войска шла охранная сотня на гнедых стройных конях, а за нею отборная тысяча на вороных, закованная в угольную броню, качала лес черных копий. Она на ходу перестроила фронт, остановилась позади сменной гвардии лицом к войску. До чего ж хотелось Мамаю обрушить гнев на ближнюю из строптивых тысяч - перепороть, разогнать, раздать по малому отряду в другие тумены! - но это не так просто, и он сначала был лисицей, а уж потом волком. Войско должно принадлежать Мамаю - до последнего всадника.
- Мои храбрые богатуры! - произнес высоким звенящим голосом, и бирючи передали его слова от тысячи к тысяче. - Вы знаете, зачем я провожу строгие смотры, заботясь о силе и славе войска, исполняя заветы того, кто покорил нашему племени семьсот двадцать народов. Сила Орды - порядок.