Помилование   ::   Карим Мустай

Подол начал медленно рваться - на вершок разошлось, на пядь, попались какие-то крепкие нити, и не пошло дальше, остановилось, но не выдержала ткань - йыр-р, с треском добежало до края, и он упал вниз. Тело глухо стукнулось о дно, устланное сыпавшимися с утра желтыми листьями, съежилось и легло на правый бок, - так он вернулся в чрево земли. Фонарик в ногах продолжал гореть. На этом все и кончилось. Для Любомира Зуха кончилось все.

Заполнявшие поляну люди, словно муравьи из муравейника, разбрелись в разные стороны, исчезли за деревьями, и через две-три минуты поляна была пуста. Последним, тяжело ступая, ушел от могилы лейтенант Байназаров. В душе Янтимера шевельнулось еще не ясное, не раскрывшееся еще- чувство ли, решение ли - теперь ему с этого и до последнего часа войны придется воевать за двоих, - за него и за себя... Тишина. Такая, что даже листьев не слышно. Лес, который столько дней не мог стряхнуть с себя этот неумолчный шорох, оглох от короткого треска четырех автоматов, замер и затих.

Похоронная команда взяла прислоненные к дубу лопаты и завершила начатое спозаранок дело. Сначала могилу засыпала красная глина, сверху закрыла черная земля. Меж сухой осиной и могучим дубом вырос черный холм. Работу свою похоронщики делали с тщанием. Могилу выложили по краям дерном, сверху аккуратно заровняли. Для невысокого ростом Любомира могила получилась большая. В детстве Любомиру, растешь ведь, дескать, брали большое, на вырост пальто, большие сапоги, большую шапку. Вот и в могилу положили большую, на вырост. Только счастья на вырост не дали. К двадцати износил.