JК
Поп и работник :: Каледин Сергей
Страница: 21 из 79Плюральм и альтернатива. Слышал, нет: «Что ты жалобно поешь, Алла Пугачева? Хрен теперь вина попьешь у Миши Горбачева». – Толян постучал по стене, за которой храпели. – Там баба Димкина. Она неграм французский язык преподает. Скоро третьего родит.
– От негра?
– Зачем? От Димки. Баба-то его.
– Сколько у нее времени? – тупо спросил Бабкин, вспомнив про свой дом, беременную жену Светлану и про то, что она его выгнала.
– Не знаю, пузо – во! – Толян дотронулся до батареи. – Не греет, падла!.. Иди пошуруй! Я бы сам кочегаром пошел, да батя боится: запью – спалю халупу. А чего, запросто.
Бабкин присел на корточки перед котлом, потыкал в топку лыжной палкой. В прихожую вошла старуха в кителе.
– Значит, истопником у меня будешь, – утвердительно сказала она, сваливая возле котла охапку дров. – Я знакомства-то так и не провела: Вера Ивановна.
Бабкин не успел представиться, в трапезной вспыхнул шум, задвигались стулья.
– Пошли! – скомандовал Толян. – Отыграли девки Пасху, откатали яйца! Батю отец Валерий звать.
– Шапку сними, – спохватилась староста.
Бабкин стащил с головы шлем и робко шагнул вслед за Толяном в трапезную. На торце стола натуральный священник в черной рясе, лысый, с седой бородой, накладывал в чашку гранулированный кофе иностранной банки. Рядом на устаревшем диване немолодая женщина в гуцульской душегрейке с неприятным культурным лицом что-то вышивала.
– От негра?
– Зачем? От Димки. Баба-то его.
– Сколько у нее времени? – тупо спросил Бабкин, вспомнив про свой дом, беременную жену Светлану и про то, что она его выгнала.
– Не знаю, пузо – во! – Толян дотронулся до батареи. – Не греет, падла!.. Иди пошуруй! Я бы сам кочегаром пошел, да батя боится: запью – спалю халупу. А чего, запросто.
Бабкин присел на корточки перед котлом, потыкал в топку лыжной палкой. В прихожую вошла старуха в кителе.
– Значит, истопником у меня будешь, – утвердительно сказала она, сваливая возле котла охапку дров. – Я знакомства-то так и не провела: Вера Ивановна.
Бабкин не успел представиться, в трапезной вспыхнул шум, задвигались стулья.
– Пошли! – скомандовал Толян. – Отыграли девки Пасху, откатали яйца! Батю отец Валерий звать.
– Шапку сними, – спохватилась староста.
Бабкин стащил с головы шлем и робко шагнул вслед за Толяном в трапезную. На торце стола натуральный священник в черной рясе, лысый, с седой бородой, накладывал в чашку гранулированный кофе иностранной банки. Рядом на устаревшем диване немолодая женщина в гуцульской душегрейке с неприятным культурным лицом что-то вышивала.