JК
Портреты учителей :: Деген Ион
Страница: 172 из 216Кто же говорит правду?
Бзенко снисходительно улыбнулся. Написать можно любую чепуху. Если Леля хочет остаться в живых, она должна делать то, что велит ей прооперировавший ее врач.
Несколько минут я безуспешно пытался успокоить Лелю. Я клялся ей в том, что ни Яшунин, ни я не обманули ее. Но как я мог объяснить поведение Бзенко? Видя тщетность моих усилий, я попросил сестру пригласить в палату доктора Яшунина, а сам направился в ординаторскую.
Не знаю, как я выглядел, но на невозмутимой физиономии Бзенко появилась тучка страха, а доктор Балабушко несколько раз предупредительно качнул головой из стороны в сторону.
– Зачем вы сделали эту подлость?
– Я не должен перед вами отчитываться,- Бзенко нагло улыбнулся,- это вам не сорок пятый год. Тогда вы бряцали орденами и считали, что вы можете делать все, что хотите.
При чем тут сорок пятый год? Когда я считал, что мне все дозволено? Сорок пятый год?
И вдруг до меня дошел смысл услышанного. Я вспомнил слухи о том, что Бзенко сотрудничал с немцами. Я понял, что значит эта наглая улыбка.
В последний миг я разжал кулак и влепил Бзенко оглушительную пощечину. Вероятно, сила, которую я вложил в удар, уменьшилась незначительно оттого, что я разжал кулак. Бзенко всей своей жирной массой повалился на письменный стол, за которым сидел доктор Балабушко. Петр Андреевич брезгливо отстранился.
Жизнь порой преподносит такие мизансцены, до которых не мог бы додуматься самый гениальный режиссер.
Бзенко снисходительно улыбнулся. Написать можно любую чепуху. Если Леля хочет остаться в живых, она должна делать то, что велит ей прооперировавший ее врач.
Несколько минут я безуспешно пытался успокоить Лелю. Я клялся ей в том, что ни Яшунин, ни я не обманули ее. Но как я мог объяснить поведение Бзенко? Видя тщетность моих усилий, я попросил сестру пригласить в палату доктора Яшунина, а сам направился в ординаторскую.
Не знаю, как я выглядел, но на невозмутимой физиономии Бзенко появилась тучка страха, а доктор Балабушко несколько раз предупредительно качнул головой из стороны в сторону.
– Зачем вы сделали эту подлость?
– Я не должен перед вами отчитываться,- Бзенко нагло улыбнулся,- это вам не сорок пятый год. Тогда вы бряцали орденами и считали, что вы можете делать все, что хотите.
При чем тут сорок пятый год? Когда я считал, что мне все дозволено? Сорок пятый год?
И вдруг до меня дошел смысл услышанного. Я вспомнил слухи о том, что Бзенко сотрудничал с немцами. Я понял, что значит эта наглая улыбка.
В последний миг я разжал кулак и влепил Бзенко оглушительную пощечину. Вероятно, сила, которую я вложил в удар, уменьшилась незначительно оттого, что я разжал кулак. Бзенко всей своей жирной массой повалился на письменный стол, за которым сидел доктор Балабушко. Петр Андреевич брезгливо отстранился.
Жизнь порой преподносит такие мизансцены, до которых не мог бы додуматься самый гениальный режиссер.