Последняя исповедь   ::   Руденко Елена

Но ничего примечательного не заметил, если не считать аббата Берардье. Зачем он пришел я не знаю. Он крутился у церквушки.

Камилл Демулен был в расстроенных чувствах.

-- Меня хотели арестовать, - всхлипывал он. - Хорошо, что Жорж имеет связи в полиции, он не дал им забрать меня!

-- Камилл, постарайся вспомнить свой визит в церковь Сульпиция, - попросил Робеспьер.

-- Только не это! Я хочу забыть!

-- Потом забудешь, - сказала Светик тоном мамаши, успокаивающей напуганное дитя. - А сейчас надо все вспомнить на минуту, а потом забыть!

-- Я никого не убивал! - ныл журналист.

-- Легко сказать, не убивал, - продолжала девушка. - А ты докажи!

-- Для этого надо все вспомнить, - продолжил тем же тоном Робеспьер. - Ну, постарайся!

-- Я прибежал в церковь, - погрузился в раздумье Демулен. Кюре сидел в этой... как ее... клетке... Я попросил у него благословения, он отказал... Даже из клетки не вылез... Еще в церкви темно было, ни одной свечки не зажгли, пожадничали! Я заорал, что убью его, и убежал. На ходу я твердил, "убью его, убью его!" У входа я чуть не сбил с ног даму в синем плаще с красной подкладкой... Она обругала меня, но я не обратил внимания. Я орал, что убью кюре!

Камилл не выдержал и расплакался.

-- Спасибо, Камилл, - поблагодарил Робеспьер.

Он взглянул на часы, пора было идти на заседание в Ассамблею.

Секретарь Ассамблеи с едкой иронией произнес:

-- А теперь перед вами выступит депутат Робопьер.