Повести, очерки, публицистика (Том 3)   ::   Бажов Павел

Докторов здесь нема, а вон какие здоровые, - указывает он на себя и хозяина.

Оба заливисто хохочут своему огромному телу и крепкому здоровью.

Пришел третий, которому в дверях тесно. Это брат хозяина Андрей лучший медвежатник и ложечник в селе. Веселый человек, который начинает знакомство вопросом:

- Может, у вас покурить есть, восподин вучитель?

Для Кирибаева это больной вопрос. Третий день уже он не курит. Дорогой купить было негде, а в Бергуле достать оказалось невозможным.

Узнав, что табаку нет, Андрей оживленно говорит.

- Так я же свой принесу. Изрубим здесь. Он поспешно уходит и скоро возвращается со свертком каких-то половиков. В свертке мокрая махорка. Ее сушат над теплухой. Рубят топором, и все четверо начинают жадно курить. Шутят.

- Теперь к вучителю заневоль побежишь. Досыть покурим. Хо-хо!

- Бабам недоступно... попу ходу нет...

Которая-то из девиц кричит через дверь:

- Батя, байня сготовлена.

Кирибаев надевает свою нижнюю шубейку. Хозяин берет и верхний тулуп.

- Тоже погреть надо с дороги, - поясняет он.

Через просторный скотный двор проходят на берег Тары к низенькой толстостенной постройке.

Правый берег Тары сплошь зарос кустарником. Из-за него видно все то же смешанное редколесье - урман.

Попечитель указывает рукой на восток.

- Так пойдешь - у Томск выбегишь. Триста верст.

- Там вон (северо-запад) Киштовка будеть, Ича. Остяцкое.

- Ежели прямо - ни одного жила не будеть.