Повести, очерки, публицистика (Том 3)   ::   Бажов Павел

Это недовольство старику приходилось скрывать, поэтому он применял особые приемы отказа в гостеприимстве: не держал самовара, развешивал без всякой надобности сушить сети в избушке, а раз даже, ожидая большого съезда "дорогих" гостей, высмолил в избушке стены и лавки - "для прочности и чтобы блоха не велась".

Короб был семейный, хозяйственный человек. Угрюмый, неразговорчивый, огромный и неуклюжий. В его просторной избе часто останавливались приезжавшие из Сысерти гости-рыбаки, но их принимала обыкновенно одна старуха Коробиха. Старик, еще издали увидев лодку с заводскими гостями, забирал какую-нибудь снасть и уходил, заказав жене: "Мотри, рыбу не продешеви! За молоко цену сразу сказывай, а то отвалят двугривенный, да и пой их за это молоком. Ежели спрашивать станут - куда уехал, скажи - на Карасье. А в случае Санька (сын) придет - пошли ко мне на "лабзы".

Рыболовецкая сноровка приносила Клюкве и Коробу всегда особую удачу. Их соседям по "Рыболовным избушкам" и заводским жителям такая постоянная удача казалась чем-то необыкновенным.

- Небось, пудовая щука всегда Коробу либо Клюкве на острогу попадет. А ты, сколь ни езди, - все десятерик.

- Вот вчера утром чуть не рядом с Клюквой сидел, а разница. У него без передыху берет, покурить некогда. а у меня жди-пожди. Да и ерш-то у него на отбор, а мне все мелочь суется, хоть бросай. Как это понимать?

- Словинку знают. Не без того.

- Это правильно говоришь. Известно, целый век на рыбе не проживешь без "чертознайства-то".

Так и слыли эти независимые от заводского начальства охотники и рыбаки необыкновенными людьми, которым помогает лесная и водяная сила.