Похитители   ::   Фолкнер Уильям

Ну, разумеется, заманчиво и легко, легче легкого сказать: Ох, уж этот папа (или дедушка) и мама (или бабушка), что поделаешь, старость, всё забывают. Нет, некоторые вещи, некоторые непреложные жизненные факты мы никогда не забываем, даже в старости. Скажем, какой-нибудь овраг, ров; мальчиком ты его переходил по доске. Ты приползаешь туда в тридцать пять или сорок лет, весь трясешься от дряхлости, а доски нет; может, ты и не помнишь про доску, но почему-то не шагаешь прямо в провал, в пустоту, которую прежде перекрывала доска. А теперь возьми этот случай с отцом: Бун без предупреждения одним прыжком врывается в контору, чуть не сшибает отца вместе со стулом, пытается заграбастать револьвер, и отцу удается отбить, отбросить или что там еще сделать с его рукой, и тогда Бун поворачивается и выпрыгивает из конторы, и тем не менее отец, судя по всему, считает дело конченным, инцидент исчерпанным, он даже браниться перестает, можно сказать, из принципа, словно бы ничего особенного не произошло, придвигает ногой стул к столу, оглядывает разбросанные деньги, которые теперь нужно пересчитывать заново, и опять принимается честить Буна, даже не за револьвер, а просто так, за то, что Бун – это Бун Хогганбек, – и тогда я наконец не выдержал.

– Он теперь револьвер Джона Пауэлла попытается захватить, – сказал я.

– Что? – сказал отец.