JК
Предания нашей улицы :: Махфуз Нагиб
Страница: 16 из 549Отец не станет смеяться над моим выбором, ведь он сам когда-то женился на моей матери!»
3.
В смятении чувств Адхам вернулся в контору. Он пытался сосредоточиться на счетах, но перед глазами его стоял образ смуглой девушки. Не было ничего удивительного в том, что никогда раньше, он не встречал Умейму. Обитательницы гарема жили в затворничестве. Все в доме знали, что они существуют, но никто их не видел. Адхам отдался своим сладостным мыслям и забыл обо всем на свете. Из забытья его вырвал голос, прогремевший как гром: «Я здесь, рядом, Габалауи. Проклинаю вас всех, мужчин и женщин. Проклятие на ваши головы. И наплевать на тех, кому не нравятся мои слова. Ты слышишь меня, Габалауи?!»
– Идрис! – воскликнул Адхам. Он вышел из конторы в сад и увидел Ридвана, спешившего к нему в сильном – Идрис пьян,– сказал Ридван. – Я видел его из окна, как он идет шатаясь. Новый позор нашему дому!
Адхам печально ответил:
Сердце мое разрывается от боли.
– Что делать? Нам грозит беда.
– Не думаешь ли ты, брат, что нам следует поговорить с отцом?
– Отец не меняет своих решений,– возразил Ридван, – а поведение Идриса лишь усугубит его гнев.
Адхам пробормотал в отчаянии:
– Только этой печали нам недоставало!
– Да, женщины в гареме плачут. Аббас и Джалиль от стыда никому не показываются на глаза. А отец уединился в своей комнате, и никто не осмеливается потревожить его.
Адхам почувствовал, что такой оборот разговора заводит его в тупик.
3.
В смятении чувств Адхам вернулся в контору. Он пытался сосредоточиться на счетах, но перед глазами его стоял образ смуглой девушки. Не было ничего удивительного в том, что никогда раньше, он не встречал Умейму. Обитательницы гарема жили в затворничестве. Все в доме знали, что они существуют, но никто их не видел. Адхам отдался своим сладостным мыслям и забыл обо всем на свете. Из забытья его вырвал голос, прогремевший как гром: «Я здесь, рядом, Габалауи. Проклинаю вас всех, мужчин и женщин. Проклятие на ваши головы. И наплевать на тех, кому не нравятся мои слова. Ты слышишь меня, Габалауи?!»
– Идрис! – воскликнул Адхам. Он вышел из конторы в сад и увидел Ридвана, спешившего к нему в сильном – Идрис пьян,– сказал Ридван. – Я видел его из окна, как он идет шатаясь. Новый позор нашему дому!
Адхам печально ответил:
Сердце мое разрывается от боли.
– Что делать? Нам грозит беда.
– Не думаешь ли ты, брат, что нам следует поговорить с отцом?
– Отец не меняет своих решений,– возразил Ридван, – а поведение Идриса лишь усугубит его гнев.
Адхам пробормотал в отчаянии:
– Только этой печали нам недоставало!
– Да, женщины в гареме плачут. Аббас и Джалиль от стыда никому не показываются на глаза. А отец уединился в своей комнате, и никто не осмеливается потревожить его.
Адхам почувствовал, что такой оборот разговора заводит его в тупик.