Умельцы (Роман и рассказы)   ::   Константинов Андрей

-- Что, простите?

-- Клей, говорю, в сейфе держать не положено. Не хотел на этом заострять ваше внимание. Зачем буквоедством заниматься? Мелочь в сущности. Но теперь вижу, что это, скорее, ваш стиль. Этакая присущая вам неряшливость. Я буду вынужден зафиксировать это в отчете.

И вот тут я понял: все! Все, не могу я больше. НЕ МОГУ. Перед глазами встало лицо Тамары -- Костылевой жены. И улица Некрасова в снежной пелене... И разрушенная улица Грозного, в который я уехал "лечиться" от улицы Некрасова. Шестнадцать лет я приземлял преступников всех мастей. При задержаниях часто слышал от них: мент. Мусор. Козел. Сволочь. Легавый... Я на них не обижался. Все нормально: я мент -- он жулик. За что ему меня любить? За последние несколько дней я услышав те же слова от нормальных людей -- от двух жен шин, связавших свою жизнь с сотрудниками милиции.

-- ...начинается с элементарной неряшливости в делах, а заканчивается выстрелом в своего товарища.

-- Что? -- спросил я. Видимо, я изменился в лице, когда понял смысл слов Мудашева. -- Что вы сказали?

-- Да вы успокойтесь, капитан. Я знаю, что по результатам служебного расследования к вам претензий нет. Но,

-- Товарищ полковник, -- перебил я. -- Позвольте кое-что уточнить.

-- Да? -- доброжелательно спросил Мудашев. Он вообще очень доброжелательно ко мне отнесся. Без лишнего буквоедства. Просто хотел как старший, более опытный товарищ помочь мне в НАШЕМ деле. -- Да? Слушаю вас, капитан.

-- Пошел ты на х..., товарищ, Мудашев.

* * *

В кабинет к Паше я в�