Приключения Вернера Хольта   ::   Нолль Дитер

Вольцов отправился к Готтескнехту отбывать наряд, но предварительно догадливый малый обратился за советом к Шмидлингу.

— Это считается как рапорт, — пояснил ему тот. — Положено, чтобы в полной форме, на голове каска.

О столкновении между Готтескнехтом и Вольцовом много говорили в бараках. Надлер некоторое время наблюдал, как Вольцов усердно начищает вахмистру башмаки и ремень, а потом сказал с усмешкой:

— Когда Готтескнехт приказывает, Вольцов повинуется.

Феттер запустил в него шнурованным башмаком пониже спины, и Надлер счел своевременным обратиться в бегство.

Хольт сел за письмо, но дальше обращения так и не пошел, да и оно далось ему не без муки. Вскоре вернулся Вольцов, как всегда внешне спокойный, но его грызла ярость.

— На три месяца лишил меня увольнения, сукин сын!

Поостыв, он рассказал подробнее:

— Готтескнехт страшно разозлился, увидав меня в предписанной форме. Поставил мне единицу, лицемер поганый, за знание устава — и на три месяца лишил увольнения!

Гомулка рассмеялся.

— А потом еще полез смотреть, подлюга, соответствует ли взыскание уставу, — добавил Вольцов.

Хольта то и дело отвлекали от письма.

— Я бы согласился чистить ему сапоги, глядишь, недельки через две он бы и утихомирился, — сказал Бранцнер, высокий, худой брюнет с кривым носом и выступающим вперед кадыком, который судорожно прыгал у него при каждом слове.

— По-моему, с Готтескнехтом можно ладить, — подхватил Гомулка. — Когда нас пошлют в дело…

Опять «пошлют в дело»! Хольта от этих слов бросало в дрожь.