Прощание славянки   ::   Южный Вадим

— Я против, — категорически возразил я, — предлагаю вызвать его сюда, переговорить, и лишить его права носитькраб на полгода. А там будет видно, разрешим мы ему когда-нибудь одеть краб, или нет.

Кадеты совещались недолго. Большинством голосов победило мое предложение, но под мое поручительство за провинившегося. Мы вызвали Оленина, который подошел к нам со счастливой и довольной улыбкой на лице.

— О! Чего собрались?

— Тебе сейчас Коренев скажет, — усмехнулся Курлович, — вы с ним из одной кадетки, и мы надеемся, что ты его послушаешься.

— Виталя, с пиджаком сегодня парашничал? — задал я вопрос в лоб.

— Да вы что, пацаны? — покраснел Оленин. — Он меня сам угостил! Я его не просил…

— Какое там угостил! Чего ты херню несешь! — завелся я. — Как у нас в кадетке поступали с теми, кто парашничал и курковал? Забыл? Угостил или нет, но ты не должен был брать, если он делится не со всеми!

Виталя опустил голову, в глазах стояли слезы.

— Мужики! Простите… — ему было стыдно смотреть нам в глаза. — Я больше никогда так не сделаю…

— Сделаешь или нет, еще видно будет, — продолжил я, — у нас тут было два варианта, что с тобой делать. Или забрать краб и выгнать из кадетов, или забрать краб и дать испытательный срок, после которого разрешить тебе одеть краб снова. Под мое поручительство сошлись на втором варианте.

— Мужики, простите, не надо… — сквозь слезы прошептал Оленин.

— Все уже решено, и обжалованию не подлежит. Ты остаешься формально кадетом, наша поддержка и защита тебе будет обеспечена.