Пути-перепутья (Пряслины - 3)   ::   Абрамов Федор Александрович

- Татя, татя, - запричитала на весь лес Лиза, - да что же это такое? Разве так возвращаются люди с покоса?

- Не ори! - коротко бросил Михаил. Он слез с кобылы, устало подошел к саням, приоткрыл лицо старика. - Ну как? Жив? Не вытрясло совсем душу?

Ни единого звука не услышала Лиза в ответ, и она с ужасом перевела взгляд на брата:

- Чего с ним? Пошто он не говорит?

- Выходной взял! - свирепо рыкнул Михаил и вдруг заорал на нее: - Чего стоишь, как столб? Не знаешь, как отца встречают?

Лиза и в самом деле стояла как-то в стороне, на отшибе, и, поняв это, поспешно кинулась к саням, к дыре в сене, откуда чуть заметно шел парок.

- Татя, татя... - Она встала на колени прямо в грязь возле полоза, судорожно обхватила руками старика, вернее, охапку сена, потом срыла сено с груди в ноги - какое теперь комарье, когда к дому, можно сказать, подъехали? Да и она зачем тут? Разве не может веткой отгонять?

Степан Андреянович узнал ее.

- Ы-ы-за-а... - чуть слышно сказал он, но так, что и она, и Михаил - оба услышали, затем на его старых, испугом налитых глазах навернулись слезы.

- Ну, это ты хорошо, старик, надумал, сказал Михаил и от радости похлопал сестру по плечу. - А то я вчерась приезжаю к избе - покойник покойником. И сегодня, сколько ни кликал, не мог докликаться. А тебя, вишь, с первого слова услыхал...

2

Разлад в теле у Степана Андреяновича начался еще тогда, когда он шел с невесткой полями. Хорошее, свежее было утро, ветерок прыскал, а он обливался потом, на великую силу тащил стопудовые сапоги.