JК
Пути-перепутья (Пряслины - 3) :: Абрамов Федор Александрович
Страница: 320 из 324Дескать, чего сейчас толковать, какое у парня с девкой дело днем, при белом свете, на виду у всех?
- Да не выдумывай ты чего не надо! До тебя мне сегодня было, когда я всю ночь по деревне с письмом шлепал!
- С каким письмом?
- Здрасте! Да ты, может, и насчет Лукашина не слыхала? - Михаил глянул прямо в глаза Раечке и врубил: - Письмо насчет того, чтобы председателя нашего освободили, поскольку, сама знаешь, не за что такого мужика...
Раечка кивнула.
- Ну ладно, чего там растабарывать, - уже без всякого запала сказал Михаил. - Сама знаешь, какой у нас народец. Три человека подписались... - И он, порывшись в карманах, неизвестно для чего вытащил мятое-перемятое письмо.
Раечка взяла письмо в руки, разостлала на столбике калитки, старательно разгладила... А дальше - черт знает что! Вытащила откуда-то химический карандаш и прямо по белому - свою подпись.
- Да ты что? - только и мог сказать Михаил. - Не читавши, не знавши, прямо с закрытыми глазами...
А еще какую-то минуту спустя он глядел вслед бойко взбегавшей на угорышек Раечке, ловил глазами ярко горевший в ее тяжелой светло-русой косе бант и говорил себе: да, вот и все. Вот и кончилось твое холостяцкое житье...
Долго, годами канителился он с Райкой. Долго не прошибала она его сердце. Даже тогда, когда сватался к ней, ни секунды не горевал, что ничего не вышло. А вот сейчас за какие-то пять минут все решилось.
Надолго. Навсегда.
2
Первые тесницы Михаил поднимал на дом один, а потом подошла с коровника Лиза, и работа у них закипела.
Под конец к нему пожаловал еще один помощник - Петр Житов.
- Так, так, мальчик! - одобрительно закрякал, задрав кверху голову. - Это мы можем. Это по нам - махать топором...
Михаил взглядом не удостоил Петра Житова. Пускай, пускай пожарится на собственных угольках, потому как малому ребенку было ясно, зачем пожаловал сюда Петр Житов.
- Да не выдумывай ты чего не надо! До тебя мне сегодня было, когда я всю ночь по деревне с письмом шлепал!
- С каким письмом?
- Здрасте! Да ты, может, и насчет Лукашина не слыхала? - Михаил глянул прямо в глаза Раечке и врубил: - Письмо насчет того, чтобы председателя нашего освободили, поскольку, сама знаешь, не за что такого мужика...
Раечка кивнула.
- Ну ладно, чего там растабарывать, - уже без всякого запала сказал Михаил. - Сама знаешь, какой у нас народец. Три человека подписались... - И он, порывшись в карманах, неизвестно для чего вытащил мятое-перемятое письмо.
Раечка взяла письмо в руки, разостлала на столбике калитки, старательно разгладила... А дальше - черт знает что! Вытащила откуда-то химический карандаш и прямо по белому - свою подпись.
- Да ты что? - только и мог сказать Михаил. - Не читавши, не знавши, прямо с закрытыми глазами...
А еще какую-то минуту спустя он глядел вслед бойко взбегавшей на угорышек Раечке, ловил глазами ярко горевший в ее тяжелой светло-русой косе бант и говорил себе: да, вот и все. Вот и кончилось твое холостяцкое житье...
Долго, годами канителился он с Райкой. Долго не прошибала она его сердце. Даже тогда, когда сватался к ней, ни секунды не горевал, что ничего не вышло. А вот сейчас за какие-то пять минут все решилось.
Надолго. Навсегда.
2
Первые тесницы Михаил поднимал на дом один, а потом подошла с коровника Лиза, и работа у них закипела.
Под конец к нему пожаловал еще один помощник - Петр Житов.
- Так, так, мальчик! - одобрительно закрякал, задрав кверху голову. - Это мы можем. Это по нам - махать топором...
Михаил взглядом не удостоил Петра Житова. Пускай, пускай пожарится на собственных угольках, потому как малому ребенку было ясно, зачем пожаловал сюда Петр Житов.