Рассказы 60-х годов   ::   Диккенс Чарльз

Я с нетерпением ждал этой минуты, потому что это был поворотный пункт моего дела. Оттолкнув своих стражей - им вовсе незачем было держать меня, дуракам этаким, пока меня не признали виновным, - я спросил подполковника, в чем, по его мнению, первый долг солдата. Он еще не успел ответить, как вдруг президент Соединенных Штатов встал и заявил суду, что мой враг адмирал произнес слово "храбрость"; а ведь подсказывать свидетелю нечестно. Председатель суда немедленно приказал набить адмиралу рот листьями и связать его веревкой.

Заседание еще не возобновилось, а я уже с удовлетворением увидел, как приговор привели в исполнение.

Тогда я вынул из кармана штанов бумагу и спросил:

- Как по-вашему, подполковник Редфорт, в чем первый долг солдата? В повиновении?

- Именно, - ответил подполковник.

- А эта бумага, взгляните на нее, пожалуйста, написана вашей рукой?

- Именно, - ответил подполковник.

- Это военный план?

- Именно, - ответил подполковник.

- План сражения?

- Совершенно верно, - ответил подполковник.

- Последнего сражения?

- Последнего сражения.

- Будьте добры описать его, а потом вручить председателю суда.

То была минута моего торжества, и, начиная с нее, мои страдания и грозившие мне опасности кончились. Суд встал и запрыгал, убедившись, что я в точности исполнял приказы.