JК
Рассказы 60-х годов :: Диккенс Чарльз
Страница: 63 из 275роняю лишнюю зигзагообразную молнию на свой корабль, терпящий бедствие!
На первый взгляд, он проделывал все этоочень аккуратно и проворно, и полупенсы так и полетели к нему.
- Благодарю, щедрая публика, благодарю! - воскликнул сей профессор. Вы вдохновляете меня на дальнейшие усилия! Мое имя еще попадет в список британских живописцев. Поощряемый вами, я буду рисовать все лучше и лучше. Бесспорно лучше.
- Лучше этой виноградной кисти вы ничего не нарисуете, - сказала Генриэтта. - О Томас, какой виноград!
- Лучше этого, леди? Надеюсь, придет время, когда я буду изображать только ваши прекрасные глазки и губки, да так, чтобы вышли они, как живые.
- (Томас, а вы разве изображали их?) Но на это, наверное, уйдет много времени, сэр, - сказала Генриэтта, краснея, - то есть, чтобы вышли они как живые.
- Я учился этому мисс, - сказал молодой человек, бойко растушевывая рисунки, - учился этому в пещерах Испании и Портингалии очень долго, да еще два года.
В толпе засмеялись, и новый зритель, протолкавшись вперед, ко мне, сказал:
- А ведь он и сам молодец, правда?
- И какой у него верный глаз! - тихо воскликнула Генриэтта.
- Да уж как у кого, а у него глаз должен быть верным, - сказал мой сосед.
- Еще бы, конечно должен! - прогудела толпа.
- Не обладай он столь верным глазом, он не мог бы нарисовать вот эту горящую гору, - сказал мой сосед. Он каким-то образом заставил окружающих признать себя авторитетом, и все смотрели на его палец, когда он показывал на Везувий.
На первый взгляд, он проделывал все этоочень аккуратно и проворно, и полупенсы так и полетели к нему.
- Благодарю, щедрая публика, благодарю! - воскликнул сей профессор. Вы вдохновляете меня на дальнейшие усилия! Мое имя еще попадет в список британских живописцев. Поощряемый вами, я буду рисовать все лучше и лучше. Бесспорно лучше.
- Лучше этой виноградной кисти вы ничего не нарисуете, - сказала Генриэтта. - О Томас, какой виноград!
- Лучше этого, леди? Надеюсь, придет время, когда я буду изображать только ваши прекрасные глазки и губки, да так, чтобы вышли они, как живые.
- (Томас, а вы разве изображали их?) Но на это, наверное, уйдет много времени, сэр, - сказала Генриэтта, краснея, - то есть, чтобы вышли они как живые.
- Я учился этому мисс, - сказал молодой человек, бойко растушевывая рисунки, - учился этому в пещерах Испании и Портингалии очень долго, да еще два года.
В толпе засмеялись, и новый зритель, протолкавшись вперед, ко мне, сказал:
- А ведь он и сам молодец, правда?
- И какой у него верный глаз! - тихо воскликнула Генриэтта.
- Да уж как у кого, а у него глаз должен быть верным, - сказал мой сосед.
- Еще бы, конечно должен! - прогудела толпа.
- Не обладай он столь верным глазом, он не мог бы нарисовать вот эту горящую гору, - сказал мой сосед. Он каким-то образом заставил окружающих признать себя авторитетом, и все смотрели на его палец, когда он показывал на Везувий.