Река   ::   Бондарев Ю В

Клоунаду для цирка оставь!

Миролюбиво ухмыляясь, Свиридов потер ямочку на подбородке, успокоил его:

- Нервы, нервы, Коля, надо беречь. Не восстанавливаются они, правда, Анечка? Плот - это плот, как известно. Доплыве-ем, не промахнемся, Коля. Течение поможет.

- Долго будет дождь? - спросила Аня.

- Терпение, - сказал Свиридов. - Привыкайте, Анечка. Здесь дождь не дождь, сто километров не расстояние.

Однако дождь кончился через час, но солнце не выглянуло, было тихо, мглисто, серо. Низко над рекой, шелестя крыльями, пролетела стая диких уток. Весь плот влажно и темно блестел, в складках брезента скопились озерца, маленькая железная печка была потушена дождем, там не шевелился огонь, она не чадила даже.

Кедрин первый вылез из-под брезента, ссутулясь, в облепившей плечи рубашке, присел к печке и начал возиться с сучьями, мелко ломая их, потом вскинул на Свиридова посветлевшие от холода глаза.

- Что стоишь? А ну бумагу и спички!

- Нервы, Коля, нервы... - покачал головой Свиридов. - Береги себя для геологии. Все перемелется, мука будет.

- Не зуди, - Кедрин поморщился, взял у Свиридова спички, старую газету и застучал дверцей, зашуршал бумагой в печке.

И Аня, преодолевая внезапную робость от этого командного раздраженного тона Кедрина, спросила тихо:

- Может быть, я чем-нибудь могу помочь?

- Что? - хрипловато отозвался Кедрин. - Что вас беспокоит, доктор? Замерзли, наверно, чертовски? Идите сюда, садитесь к печке. Признаюсь сам продрог, как подзаборный цуцик! Или вот что...