Россия молодая. Книга 1   ::   Герман Юрий Павлович

А отовсюду неслось:

– Здесь он – убогий твой...

– Далее камора, одного засадили...

– Иди к нему, иди...

Салотопник Черницын заковылял вперед на опухших ногах, дед Федор кричал вслед:

– В нижней каморе он, в дальней, в нижней...

Здесь Рябов ломом сорвал замок, Митенька боком неловко шагнул к кормщику, прижался к плечу, всхлипывая, повторял:

– Дядечка, дядечка...

– Вот то-то что дядечка! – сурово отвечал Рябов. – Дядечка!..

И вдруг, всердцах, крикнул:

– А ты от меня не отставай! Больно умен выискался! Без меня жить захотел. Нажился в каморе-то!

Когда вышли из дальней кельи, Иевлев, при свете факела, скорбными глазами осматривал будущих матросов царевой яхты. Истощенные, грязные, бородатые, кто опухший, кто обеззубевший – люди тащились печальной вереницей, и было трудно верить, что они еще шутят друг над другом, посмеиваются, кто кого хуже, острословят на свое несчастье.

– Ты не смотри, Сильвестр Петрович, что они ползком ползут, – сказал Рябов стольнику, – ты нашего народа не знаешь. Их перво-наперво в баньке попарить, тертым хреном телеса ихние натереть, а потом и еды, да не вволю, а с бережением, чтобы не вспучило пустое брюхо, да не раз с бережением, а два, три...

Иевлев, не разжимая губ, усмехнулся на кормщика, недоверчиво покачал головой.

– Потом, конечно, свежей тресочки им, редьки с маслицем, хлебца сколько похотят, да клюковки. Клюковка, брусничка, еще сосновые иголки, кипятком запаренные, – оно и добро...