Россия молодая. Книга 1   ::   Герман Юрий Павлович

Дед, слушая, хихикал тоненько, утирал веселые слезы, отмахивался:

– Ай, шутники! Ай, насмешники! Обидчики!

Могучий рыбацкий хохот сотрясал избу, даже рыбацкие женки-печальницы стали посмеиваться, закрывая рты сарафанами, – вот ведь мужики, все им смехи, а каковы были, как возвернулись из монастырской темницы...

– Отходную себе пели! – давясь от смеха, рассказывал Рябов. – Да не по правилу. Дедка Семен с нами тогда хаживал за старшего, строгий был! Возьми да и брякни меня посошком по башке, что не так пою. Ну какая уж тут отходная, когда он палкой дерется. Поругались все и спать легли...

Гусь изжарился, лепешки спеклись, бабка Евдоха с Таисьей собрали на стол, поклонились гостям, – не пора ли покушать?

Под окошком кто-то постучал, спросил громко:

– Спите, крещеные?

– Не спим, живем! – по поморскому обычаю ответила бабка Евдоха.

В коротком форменном кафтане, туго перепоясанный, стуча сапогами, вошел капрал Костюков, поздравил с добрым застольем, попросил Рябова ненадолго выйти по делу. Таисья на мгновение обеспокоилась, Костюков сказал:

– Ты не серчай, Таисья Антиповна. Ей-ей, ненадолгышко, за советом пришел...

Во дворе сели на крылечко, Костюков заговорил:

– Ты, кормщик, ноне при царе службу правишь. Научи, как с добрым человеком побеседовать. Об Крыкове, об Афанасии Петровиче...

Рябов подумал недолго; не заходя в избу, пошел с Костюковым к берегу Двины.