Российские оригиналы   ::   Слаповский Алексей

Долго потом он рассказывает всем с добродушным смехом, как начальник отдела танцевал танец с саблями, используя столовые ножи, семь раз падая и семь раз вставая, как Мисхеева начало тошнить, и он побежал в туалет, но не донeс, тогда взял совок и веник и убрал, но, возвращаясь, опять не выдержал, опять взял совок и веник - и весь вечер так провeл; он рассказывает, как Рыляев просил руки замужней Светочки, обещая в случае отказа прыгнуть в окно, Светочка отказала, но он в окно не прыгнул; он рассказывает, как Василий Васильевич Гаренуха вдруг засел за телефон, стал звонить высоким чинам и анонимно обзывать их последними словами; он рассказывает, как молодой специалист Саша Протоколенко доказывал и показывал, что может спать на шкафу, а Лиза Войчик, кружась в своeм обтягивающем свитерочке, просила на взгляд определить, носит она бюстгальтер или не носит - и т.д.

Все смущeнно посмеиваются, поглядывают друг на друга. Через некоторое время эти рассказы начинают уже чуть надоедать, но тут Куринкин и сам умолкает: приближается очередной юбилей.

И если он так активен на службе, в казeнной обстановке, то легко представить, каких масштабов достигает его юбилярская деятельность в кругу семьи, среди друзей и знакомых. Даже меня, не признающего никаких праздников и юбилеев, включая собственный день рождения, пижонски толкующего о непрерывности времени и скрывающего этим своe неумение получать радость от людей, собравшихся в большом количестве, и дарить им радость, даже меня Куринкин не забывает поздравить. Он звонит с утра пораньше и читает по телефону:

Сказать я должен, Алексей,

Что ты краса планеты всей.

И без тебя бы, Лeха,

Скудна была б эпоха!

Я благодарю его, слегка досадуя, но не на него (мы с ним, собственно, встречались всего один раз в одной компании), а, скорее, на себя - за то, что не умею почувствовать хоть на минуту, хоть на секунду, что я "краса планеты всей", - а ведь это правда, применимая к любому человеку, не так ли?

...