JК
В неверном свете :: Шефер Карло
Страница: 287 из 316 — Я Тойер, старший гаупткомиссар криминальной полиции…
Из мангеймских сотрудников никто не счел нужным представиться. Маленький толстяк, который даже ночью не расставался со своими пилотными темными очками, кивнул на Ильдирим:
— Что тут забыла турецкая баба?
— Это прокурор, фрау Ильдирим, ведет с нами следствие, — прорычал Тойер.
— Ага. Прокурорша, — повторил Ленивый. — В Турции такие тоже прогуливаются с полицией?
— Что такое? — вскипел Хафнер. — Схлопотать захотели? Лейдиг, Штерн, они нарываются! Мы…
Тойер между тем нажимал на кнопку звонка
— Проклятье! Нам надо войти!
Старуха с цокольного этажа высунулась из своего окна.
— Опять вы? Что вы все время шумите? Наверху в доме грохот, тут, у двери, крики…
— Извините, — чинно сказал Штерн, подтянулся на ее подоконнике и оказался в доме, респектабельно перемахнув через седой пучок дамы.
— Так нельзя! — заявил один из патрульных, который еще ничего не сказал и выглядел так, словно он к тому же ничего и не думал.
Штерн открыл дверь. Они бросились наверх. Дверь Зундерманна была заперта, но недолго, вскоре Хафнер со стоном лежал в обломках резопала.
Лейдиг увидел все первым:
— Лица нет.
Там, где прежде сияла улыбка красивого раскованного студента Даниэля Зундерманна, теперь был кровавый ком мяса. Один уцелевший глаз глядел, словно забытый, с сохранившегося островка лица. На месте другого глаза была лишь темная кровь, скопившаяся в глазнице.
Из мангеймских сотрудников никто не счел нужным представиться. Маленький толстяк, который даже ночью не расставался со своими пилотными темными очками, кивнул на Ильдирим:
— Что тут забыла турецкая баба?
— Это прокурор, фрау Ильдирим, ведет с нами следствие, — прорычал Тойер.
— Ага. Прокурорша, — повторил Ленивый. — В Турции такие тоже прогуливаются с полицией?
— Что такое? — вскипел Хафнер. — Схлопотать захотели? Лейдиг, Штерн, они нарываются! Мы…
Тойер между тем нажимал на кнопку звонка
— Проклятье! Нам надо войти!
Старуха с цокольного этажа высунулась из своего окна.
— Опять вы? Что вы все время шумите? Наверху в доме грохот, тут, у двери, крики…
— Извините, — чинно сказал Штерн, подтянулся на ее подоконнике и оказался в доме, респектабельно перемахнув через седой пучок дамы.
— Так нельзя! — заявил один из патрульных, который еще ничего не сказал и выглядел так, словно он к тому же ничего и не думал.
Штерн открыл дверь. Они бросились наверх. Дверь Зундерманна была заперта, но недолго, вскоре Хафнер со стоном лежал в обломках резопала.
Лейдиг увидел все первым:
— Лица нет.
Там, где прежде сияла улыбка красивого раскованного студента Даниэля Зундерманна, теперь был кровавый ком мяса. Один уцелевший глаз глядел, словно забытый, с сохранившегося островка лица. На месте другого глаза была лишь темная кровь, скопившаяся в глазнице.