В последнюю очередь   ::   Степанов Анатолий

Там, наверху, пел человек, потерявший все и выплескивающий в этой странной песне последнее свое человечье.

Саша, вскочив, отпрянул к стене, требовательно спросил:

- Кто там?

Сергей захохотал, засмеялась мелко и Клава.

- Клавдия, иди успокой его. - Клава стала подниматься наверх, а Сергей объяснил: - Батя ее там. Приехал сегодня с Болшева, ну и выпил лишнего. Заснул вроде, а теперь, видишь, проснулся.

- Всего-то я бояться стал. - Саша жалко улыбнулся и вернулся к столу.

- Руки тебе оторвать за этот мешок с рисом! - коротко сказал Сергей. Саша промолчал: говорить было нечего. Спустилась Клава.

- Прямо как ты, Саша, - Сергей вилкой выдернул из непочатой бутылки залитую сургучом картонную пробку, налил стакан, протянул Клаве. - Отнеси.

- А мне пить что-то расхотелось, - признался Саша. Клава пошла наверх. Сергей проводил ее взглядом.

- Ты, верно, крупную шайку тронул, Сашок. Как ни охраняют пути, все равно чуть ли не каждую ночь грабят. Умело орудуют, нахально. На днях вагон американской тушенки, говорят, распотрошили. А ты понимаешь, что такое по сегодняшний день вагон тушенки? Надо полагать, и мешок твой с рисом - оттуда. В милицию обратиться надо.

Саша поднял голову, криво усмехнулся.

- То-то и оно, - продолжил Сергей. - Замазался ты.

- Артура жалко, - вдруг сказал Саша.

- Какого еще Артура? - раздраженно удивился Сергей. - Ты себя жалей, Сашок.

- Его папа с мамой Артуром назвали. А на рынке он под кликухой ходил.