Семейная жизнь весом в 158 фунтов   ::   Irving John

Сливовая отметина на лице Эдит была почти прямоугольной формы, но слишком большая для кулака. Я не мог представить, что Северин Уинтер способен ударить кого бы то ни было открытой ладонью.

– Да просто валялось что-то в спальне.

– Что?

– Книга, – сказал он.

Конечно, он знает, как обидеть писателя.

–  Какая книга? – спросил я.

– Какая-то старая книга. Я просто ею воспользовался. Я не прочел названия.

Мы уже подошли к спортивному залу; идти внутрь я не собирался. Нам навстречу шли два уинтеровских борца. Я узнал их по кривым ногам, по отсутствию бедер и зада, по плечам, неловко приподнятым к ушам, – как волы в ярме.

– Ульманы были до или после Одри Кэннон? – спросил я.

– Ты не имеешь права знать того, что мы сами тебе не рассказываем, – ответил он.

– Господи, Северин. Ведь все это ужасно расстроит Эдит и Утч!

– Если мы будем продолжать, это расстроит их еще больше, – сказал он.

Борцы поравнялись с нами. Один из них, этот болван Бендер, приветственно съездил Северина Уинтера по спине своей быстрой кошачьей лапой. Второй, ухмыляющийся, с обезьяньими руками, звался Яковелли. Он слушал мой курс введения в историю Европы, и однажды мне пришлось объяснять ему, что Дордонь – это река во Франции; Яковелли думал, что это имя короля. Дордонь Первый, наверное.

– Привет, шеф, – сказал Яковелли. – Здравствуйте, профессор.

Он был одним из тех, кто к профессорскому званию относился как к фельдмаршальскому.