JК
Серафим Серафим :: Пьецух Вячеслав
Страница: 1 из 6---------------------------------------------
Пьецух Вячеслав
Серафим Серафим
Вячеслав Пьецух
Серафим Серафим
Кладовщик леспромхоза Серафим Кузнецов покончил жизнь самоубийством без особых на то причин, можно сказать, просто так, с тоски. В день своей смерти он наелся с утра пшенной каши с маслом и молоком, побрился перед старинным зеркалом в раме красного дерева, которым его мамаша Домна Васильевна разжилась еще при раскассировании усадьбы помещиков Философовых летом 1917 года, выкурил папиросу, накинул на себя парусинковый пиджачок и вдруг решил, что сегодня на работу он не пойдет; что-то сердце у него посасывало, томилось, и очень желательно не двигаться со двора.
Сначала Серафим принялся за починку электродрели, но быстро остыл и бросил, потом взялся отбивать новую косу и тоже бросил, потом некоторое время бесцельно перебирал слесарный инструмент, вылил два ведра помоев под приболевшую яблоню, расколол колуном березовую плаху, поправил покосившуюся поленницу дров, вернулся в избу и начал ходить туда-сюда от русской печки до бамбуковой этажерки, сплошь заставленной годовыми подборками журнала "Наука и жизнь", к которому он питал укоренившуюся любовь.
Пьецух Вячеслав
Серафим Серафим
Вячеслав Пьецух
Серафим Серафим
Кладовщик леспромхоза Серафим Кузнецов покончил жизнь самоубийством без особых на то причин, можно сказать, просто так, с тоски. В день своей смерти он наелся с утра пшенной каши с маслом и молоком, побрился перед старинным зеркалом в раме красного дерева, которым его мамаша Домна Васильевна разжилась еще при раскассировании усадьбы помещиков Философовых летом 1917 года, выкурил папиросу, накинул на себя парусинковый пиджачок и вдруг решил, что сегодня на работу он не пойдет; что-то сердце у него посасывало, томилось, и очень желательно не двигаться со двора.
Сначала Серафим принялся за починку электродрели, но быстро остыл и бросил, потом взялся отбивать новую косу и тоже бросил, потом некоторое время бесцельно перебирал слесарный инструмент, вылил два ведра помоев под приболевшую яблоню, расколол колуном березовую плаху, поправил покосившуюся поленницу дров, вернулся в избу и начал ходить туда-сюда от русской печки до бамбуковой этажерки, сплошь заставленной годовыми подборками журнала "Наука и жизнь", к которому он питал укоренившуюся любовь.