Шекспировские чтения, 1977   ::   Шекспир Уильям

Заметнее всего это проявляется тогда, когда он сталкивается лицом к лицу с разгневанной, бушующей природой.

Пожалуй, ничто так наглядно не может показать различие между героями трагедии и трагикомедии, как сравнение Лира и Перикла, когда оба оказываются в одной и той же ситуации - в момент бури. Лир бросает гордый вызов разбушевавшимся силам природы:

Дуй, ветер! Дуй, пока не лопнут щеки!

Лей, дождь, как из ведра и затопи

Верхушки флюгеров и колоколен.

Вы, стрелы молний, быстрые, как мысль,

Деревья расщепляющие, жгите

Мою седую голову! Ты, гром,

В лепешку сплюсни выпуклость вселенной

И в прах развей прообразы вещей

И семена людей неблагодарных!

Правда, Лир признает свою беспомощность в борьбе с враждебными стихиями, которые словно объединились с людской злобой и неблагодарностью:

Я ваша жертва - бедный старый, слабый,

Но я ошибся. Вы не в стороне

Нет, духи разрушенья, вы в союзе

С моими дочерьми и войском всем

Набросились на голову седую

Такого старика. Не стыдно ль вам?

("Король Лир", III, 2; перевод Б. Пастернака)

Но Лир и в слабости велик. Неукротимой силой дышат его слова: покорности, послушания и повиновения нет и в помине - только ярость, гнев, трагическое величие человека, который слаб, но не сломлен, бессилен, но не побежден, повержен в прах, но не сокрушен.

Лир героически встречает бурю.