Шмелиный мед   ::   Торгни Линдгрен

Они, стало быть, набросились друг на друга там, на валу, Улоф и Хадар, и тут же схватились, пытались повалить друг друга толчками и пинками, бодались, как два теленка, царапались той рукой, которая оказывалась свободной, орали друг на друга и уверяли, как они любят мальчика.

И наконец они повергли друг друга на землю и начали кататься и перекатываться туда-сюда, то Улоф брал перевес, то Хадар.

Тело у него и тогда уже было как у свиньи, предназначенной на забой, сказал Хадар, и ему никогда не забыть, как отвратительно воняло ванильными конфетами у него изо рта.

Но в конце концов Хадару таки удалось подмять под себя Улофа, он вдавил его лицом в землю и заломил ему руки за спину, Улоф только чуток дрожал, больше ничего не делал. Так наконец решился вопрос, кто имеет право в одиночку спасти жизнь мальчика.

И тут он, Хадар, услыхал, что Минна замолчала. И он сел и взглянул на мальчика и увидел, что и тот замер, что он больше не дергается и не вертится, и они с Минной спустили его вниз, Минна принесла простыню, и они положили его на траву.

И у всего этого, заметил Хадар, не было протяженности во времени, это не продолжалось, у этого не было ни начала, ни продолжения, ни окончания, это только происходило, это чудовищное происшествие, и причиной его был Улоф, — по всей видимости, оно не имело конца.

Теперь мне нужна еще одна таблетка, сказал Хадар. — Нет, не одна, а две.

Когда она вернулась с таблетками и несколькими ложками воды в кофейной чашке, он уже заснул.

Ее рабочие дни становились все длиннее и тяжелее. Но она продолжала писать и однажды сказала Улофу:

Скоро у меня закончится бумага, книга будет готова, и тогда я уеду.