JК
Шум и ярость :: Фолкнер Уильям
Страница: 28 из 359 — Как месту не быть злосчастным, когда тут имя собственной дочери под запретом.
— Будет тебе, — сказала Дилси. — Хочешь его разбудоражить?
— Чтоб девочка росла и не знала, как звать ее маму, — сказал Роскус.
— Не твоя печаль, — сказала Дилси. — Я всех их вырастила, и эту уж как-нибудь тоже. А теперь помолчите. Дайте ему заснуть.
— Подумаешь, разбудоражить, — сказала Фрони. — Будто он различает имена.
— Еще как различает, — сказала Дилси. — Ты ему это имя во сне скажи — услышит.
— Он знает больше, чем люди думают, — сказал Роскус. — Он все три раза чуял, когда их время приходило, — не хуже нашего пойнтера. И когда его самого время придет, он тоже знает, только сказать не может. И когда твое придет. И мое когда.
— Мэмми, переложите Ластера от него в другую постель, — сказала Фрони. — Он на Ластера порчу наведет.
— Типун тебе на язык, — сказала Дилси. — Умнее не придумала? Нашла кого слушать — Роскуса. Ложись, Бенджи.
Подтолкнула меня, и я лег, а Ластер уже лежал там и спал. Дилси взяла длинный дерева кусок и положила между Ластером и мной.
— На Ластерову сторону нельзя, — сказала Дилси. — Он маленький, ему будет больно.
«Еще нельзя туда», сказал Ти-Пи. «Обожди».
Мы смотрим из-за дома, как отъезжают шарабаны.
— Теперь можно, — сказал Ти-Пи. Взял Квентину на руки, и мы побежали, стали в конце забора, смотрим, как едут. — Вон там его везут, — сказал Ти-Пи. — Вон в том, с окошками который. Смотри. Вон он лежит. Видишь?
«Пошли», говорит Ластер.
— Будет тебе, — сказала Дилси. — Хочешь его разбудоражить?
— Чтоб девочка росла и не знала, как звать ее маму, — сказал Роскус.
— Не твоя печаль, — сказала Дилси. — Я всех их вырастила, и эту уж как-нибудь тоже. А теперь помолчите. Дайте ему заснуть.
— Подумаешь, разбудоражить, — сказала Фрони. — Будто он различает имена.
— Еще как различает, — сказала Дилси. — Ты ему это имя во сне скажи — услышит.
— Он знает больше, чем люди думают, — сказал Роскус. — Он все три раза чуял, когда их время приходило, — не хуже нашего пойнтера. И когда его самого время придет, он тоже знает, только сказать не может. И когда твое придет. И мое когда.
— Мэмми, переложите Ластера от него в другую постель, — сказала Фрони. — Он на Ластера порчу наведет.
— Типун тебе на язык, — сказала Дилси. — Умнее не придумала? Нашла кого слушать — Роскуса. Ложись, Бенджи.
Подтолкнула меня, и я лег, а Ластер уже лежал там и спал. Дилси взяла длинный дерева кусок и положила между Ластером и мной.
— На Ластерову сторону нельзя, — сказала Дилси. — Он маленький, ему будет больно.
«Еще нельзя туда», сказал Ти-Пи. «Обожди».
Мы смотрим из-за дома, как отъезжают шарабаны.
— Теперь можно, — сказал Ти-Пи. Взял Квентину на руки, и мы побежали, стали в конце забора, смотрим, как едут. — Вон там его везут, — сказал Ти-Пи. — Вон в том, с окошками который. Смотри. Вон он лежит. Видишь?
«Пошли», говорит Ластер.