Сказание о Ёсицунэ (пер. А.Стругацкого)   ::   Unknown Unknown

И вот, когда простые монахи, получивши указание, где им разместиться на лето, устремились в келью своего наставника, Бэнкэй с решимостью протолкался вперёд, остановился со злобным видом на пороге и свирепо осмотрелся. Наставник, заметив его, произнёс:

– Я не помню, чтобы этот монах был позавчера на нашей встрече или вчера в этой келье. Откуда ты, ученик?

– С горы Хиэй, – ответствовал Бэнкэй.

– От кого?

– От Сакурамото.

– Ученик преподобного?

– Именно так.

– Из какого рода?

На это Бэнкэй заносчиво ответил:

– Сын настоятеля Главного Храма Кумано из рода верховного советника Дорю, потомка Амацукоянэ!

Ученики, явившиеся в келью раньше, все расположились на крайних местах. Бэнкэй огляделся и как человек основательный, большой силы и твёрдого духа, хотя и вошёл в затворничество впервые в жизни, однако уселся посередине и под неодобрительными взглядами братии выставил вперёд колени.

Всё лето он отдавался учению душой, с великим усердием и без перерывов. Братия отзывалась о нём с похвалой: «Он совсем не такой, каким был вначале. Должно быть, привык и освоился. Такой оказался тихий человек!» Но что было у Бэнкэя на сердце, разгадать никто не мог.

Прошло лето, надвинулась осень. Шелестели под ветром рисовые стебли, колыхались листья хиги. Ночи становились холоднее. Наступил конец летнего затворничества на горе Священных Списков. Паломники из других провинций разбрелись по домам. Один лишь Сайто-но Мусасибо Бэнкэй жалел покинуть гору Священных Списков и медлил с уходом.