Сказки для сумасшедших   ::   Галкина Наталья Всеволодовна

— Что же мне делать?

— Ты мог бы любить меня как-нибудь иначе, как-нибудь возвышенно, не прикасаясь ко мне и не желая взять меня в жены.

— За кого ты меня принимаешь? за худосочного мечтателя из рода людского? я не занюханный философ и не полудохлый писака: я — божество, олицетворенная страсть.

— Иди к богине, божество, оставь меня.

— Ты одна из моих рабынь, тебе не след указывать мне.

— В рабынь не влюбляются.

— Прости меня, сердце мое, сорвалось с языка дурного, ты — повелительница моя.

Так беседовали они, и конца не предвиделось их разговорам. Боги ликовали. Наконец он решился.

— Если я не могу оживить тебя, я могу превратить тебя в другую статую, и сам стану статуей, и мы не расстанемся вовеки.

— Ты сошел с ума! — вскричала неучтиво его подданная, но было уже поздно. Под удар грома, как положено, бог изваяний исчез, исчезла и дриада, а на их месте появилась парная скульптура, никто уже не помнит ее названия: то ли «Фавн и пастушка», то ли «Сатир и нимфа», то ли «Вечная весна».

Пантеон праздновал освобождение; катастрофы, чудеса и явления природы сотрясали род людской. Имя опасного божества было стерто с лица земли, самый след его был стерт, и только легкий страх томил богов: а вдруг каким-нибудь неведомым образом просочится в мир заклинание, которым оживляют статуи, и новое божество, обладающее сим петушиным словом, будет грозить им, бессмертным? Но страх — всего лишь тень солнечных часов.