Смерть Аттилы   ::   Холланд Сесилия

Он всю жизнь прожил в городе и никак не мог привыкнуть к тому, что постоянно находился вне стен дома или города. Ему не хватало уюта стен и крыши над головой, и темнота и пустота за спиной холодом обжигала его затылок, и он постоянно напрягал слух, пытаясь уловить какие-то звуки. Аурелиус подумал, что их костер можно увидеть издалека. Германцы, которые сожгли живьем человека, может, в этот момент наблюдают за ними.

Он пытался молиться, но не смог. У него перед глазами стояло тело мертвой женщины и кровавого растоптанного малыша. Он смотрел на огонь и пытался очистить свой дух, но память о мертвецах, которых он сегодня видел, давила на него ужасным грузом.

Шаман, сидевший напротив него, поднял голову и заговорил с Таксом. Тот ответил ему одним словом. Шаман посмотрел на Аурелиуса. Монах был так обессилен от сознания сильного горя, что не смог отвести от шамана взгляда, и они смотрели в глаза друг другу.

И сразу у Аурелиуса полегчало на душе. Шаман улыбнулся. Он что-то сказал Таксу, наливавшему воду в железный котелок. Такс взглянул на него, и монах понял, что ему не понравился вопрос шамана.

— Он спрашивает, почему ты… почему ты стал монахом? — перевел Такс.

— О-о-о-о…

Аурелиус ближе подвинулся к огню. У него свело от голода желудок. Продолжая греть руки, он пытался сформулировать, как он впервые узнал о своем призвании.

— Я чувствую себя очень близким Христу, и мне хочется, чтобы и другие люди ощущали и думали то же самое, что я чувствую и думаю о Христе.