Смерть лошадки (Семья Резо - 2)   ::   Базен Эрве

Вторая радость: она никогоне замечает. Третья радость: ее улыбка, дошедшая до меня издали, вполне заменила собой "добрый день". Хотя я уже с неделю назад подметил одно свойство своей подружки, я не переставал дивиться этому столь редкому у женщины качеству: Моника почти не разговаривала. И это-то спасало ее от сравнения с другими: вот она - четвертая радость.

- Давайте поедем на метро до Шарантона, а потом на восемьдесят первом до Сен-Мориса.

- Идет, - ответила она.

- А ваша подруга не пришла с вами?

Моника открыла было рот, и я увидел кончик ее языка, он подрожал с секунду между зубами, потом она проглотила его вместе с недоговоренной фразой. Веки опустились на глаза, и в оставшихся узеньких щелочках вспыхнул серый дерзкий огонек. И только когда я уже вел ее, судорожно сжав рукой ее прохладное запястье, только когда она вытащила из кармана свой проездной билет, только тогда она соблаговолила ответить самым уголком губ:

- А вы жалеете?

Через час мы уже плыли по Марне, подставив солнцу как можно больше обнаженного тела. Монике достаточно было тут же, в лодке, расстегнуть платье, чтобы очутиться в купальном костюме. Нет, эта крошка решительно не способна взять фальшивую ноту. Немалое искусство - без долгого раздевания на глазах посторонних сразу перейти в состояние статуи.