Спокойствие не восстановлено   ::   Куликов Геомар Георгиевич

— Читай!

Гошка открыл наугад книгу и, откашлявшись, начал громко:

— «Графиня сверкнула своими небесно-голубыми очами и воскликнула гневно:

— Граф, вы забываетесь! Я пожертвовала ради вас своей молодостью…»

— Очень хорошо, — прервала его барыня. И, как показалось Гошке, не без некоторого злорадства объявила:

— Сегодня вечером будешь читать мне и освободишь от этой, как видно, неприятной для нее обязанности Анну, у которой каждый день фокусы: то голова болит, то, видите ли, нет настроения.

Гошка по-настоящему испугался. Ему очень нравилась триворовская воспитанница, он угадал, что жизнь ее в господском доме далеко не сладкая. А тут еще это…

Однако, покосившись в сторону Аннушки, увидел, что глаза ее сверкают почище, нежели у графини из книжки, только не гневом, а откровенной радостью. И голова опустилась в уже понятном Гошке кивке: «Все, мол, так. Прекрасно!»

— Слушаюсь, барыня! — поклонился Гошка.

— Распорядись, — это уже Аннушке, — чтобы его вымыли и одели пристойно.

— Слушаюсь, сударыня! — церемонно, но, как показалось, насмешливо поклонилась Аннушка.

— Идите же! — топнула ногой барыня.

Дед Семен и Прохор отнеслись к внезапному Гошкиному возвышению с единодушным сожалением:

— Попал, похоже, как кур в ощип. С непривычки, ох, туго придется… — покрутил головой Прохор.

— Да, милок, — вздохнул дед, — на горяченькое местечко угодил. Было тебе говорено. Да что теперь. После драки кулаками не машут.

— Погоди, солдатик, — возразил Прохор.