Старый да малый   ::   Астафьев Виктор

Одно живое существо осталось с мальчишкой — немецкий конь. Колька сначала и на коня злился, вилами по хребту его лупил, ругал всячески и есть ему не давал, а потом понял, что конь ни в чем не повинен, и принес ему с поля соломы.

Часть, которая отвоевала у немцев Полуяры, ушла дальше. В деревне остановилась артиллерия. Запряг Колька послушного немецкого коня, сел в повозку и доставил к тому месту, где кухня стояла. Колька так полагал: где кухня, там и штаб. Увидел Колька бойца с сытым лоснящимся лицом, поздоровался с ним и отдал ему вожжи:

— Сдаю коня в фонд обороны. В плен мы его с бабушкой взяли.

Боец не оценил Колькиного великодушия и пренебрежительно заявил:

— На что он нам, у нас машины!

Обиделся Колька. Боец его утешил:

— Береги, малый, конягу! Пригодится. Скоро пахота начнется, а колхоз у вас разоренный, вот и будет тягловая сила… — Подумал боец, подумал и со вздохом добавил: — Нам бы сейчас не лошадь, а картошки хоть центнер…

И рассказал он Кольке о том, что воюют бойцы почти голодные. Застряли где-то из-за бездорожья снабженцы — ни хлеба, ни табаку, ни продуктов нет. Кухня третий день не дымит. И он, повар Коротыч, есть сейчас распоследний человек в дивизионе, потому как дела своего не исполняет, ничего не варит и за это окружен, можно сказать, полным презрением со стороны героически сражающихся бойцов.

Выслушал Колька повара Коротыча, сел в повозку и уехал. Повар с тоской посмотрел ему вслед. Снег набух, порыжел, расплылся, дорога растерзана.