JК
Статьи и рассказы :: Деген Ион
Страница: 515 из 617Не знающим русского языка я пытался рассказать о месте замечательного писателя и поэта в русской литературе, о том, что можно перевести на иврит прозу Жаботинского, но как перевести "вся в трепете предутренней травы"?
Жаботинский. С этим именем в жизни нашей семьи связано всё положительное.
Нередко приходилось слышать о конфликтах квартиросъёмщиков со своими хозяевами. В начале нашего олимовского существования мы сняли квартиру на улице Жаботинского в Рамат-Гане. Хозяином нашим был славный иракский еврей, оказывавший нам всяческое содействие.
Нашими соседями в филармонии на абонементных симфонических концертах была пожилая пара – ивритоговорящий судья в отставке и его милая жена, владеющая русским языком. Мы сдружились уже в начале следующего сезона. Очень интересно было общаться с этой интеллигентной парой. Однажды они сделали нам царский подарок – два томика редчайшего издания прозы Жаботинского. В Париже в 1931 году эти два томика вышли номерным тиражом – двести экземпляров. У нас номер 199.
Кажется, уже в первый год моей работы в Израиле у меня появился пожилой пациент. Я обратил внимание на его тяжёлый русский акцент в рафинированном литературном иврите. Я его спросил:
– Господин Иуда, сколько лет вы в Израиле?
– Всего шестьдесят лет, – ответил он Разговорились. Выяснилось, что господин Бен Ари был секретарём Жаботинского. Он с придыханием произносил "Владимир Евгеньевич". При этом глаза его озарялись молодым блеском.
Жаботинский. С этим именем в жизни нашей семьи связано всё положительное.
Нередко приходилось слышать о конфликтах квартиросъёмщиков со своими хозяевами. В начале нашего олимовского существования мы сняли квартиру на улице Жаботинского в Рамат-Гане. Хозяином нашим был славный иракский еврей, оказывавший нам всяческое содействие.
Нашими соседями в филармонии на абонементных симфонических концертах была пожилая пара – ивритоговорящий судья в отставке и его милая жена, владеющая русским языком. Мы сдружились уже в начале следующего сезона. Очень интересно было общаться с этой интеллигентной парой. Однажды они сделали нам царский подарок – два томика редчайшего издания прозы Жаботинского. В Париже в 1931 году эти два томика вышли номерным тиражом – двести экземпляров. У нас номер 199.
Кажется, уже в первый год моей работы в Израиле у меня появился пожилой пациент. Я обратил внимание на его тяжёлый русский акцент в рафинированном литературном иврите. Я его спросил:
– Господин Иуда, сколько лет вы в Израиле?
– Всего шестьдесят лет, – ответил он Разговорились. Выяснилось, что господин Бен Ари был секретарём Жаботинского. Он с придыханием произносил "Владимир Евгеньевич". При этом глаза его озарялись молодым блеском.