JК
Степан Разин. Книга вторая :: Злобин Степан
Страница: 165 из 600Спрошает владыка: гоже ли будет ров с его огородов прокопати да воду спустить из пруда к городским стенам?
Митрополичий пруд был глубок — запасами его воды можно было пополнить обсохший и обмелевший ров возле стен.
— Гоже, гоже! — воскликнул боярин, почувствовав вдруг, что весь город готовится к битве, кроме него одного. Его охватил стыд за свое бездействие. Он вскочил. — Спроси-ка, Василий, владыку, сколько людей ему надобно для такого дела.
— Нисколь нам не надо, боярин Иван Семеныч. Мы сами. Монахи взялись, копают.
— Скажи, я приеду глядеть…
Сын боярский уехал. Но воевода не выехал вслед за ним. Он остался опять в своем кресле.
«Пожалуй, Михайла был все-таки прав, — раздумывал воевода. — Смирил ведь стрельцов! Ишь, идут, ишь, идут!.. И лопаты несут, топоры. И с возами едут. Без всякого шуму».
Дьяк доложил, что персидский посол собрал у своих купцов деньги. Деньги были московского образца. Хотя в Астрахани ходили и талеры, и туманы, и марки, но воевода предпочитал заплатить стрельцам русскими, чтобы они не знали, что деньги взяты у чужеземцев. Он велел выплачивать жалованье тем из стрельцов, кому не хватило утром.
— Персияне и купцы со своими людишками просят пищалей да в караван-сарай пять-шесть пушек. Хотят стоять против воров, — доложил воеводе подьячий по сбору пошлин с иноземного торга.
Митрополичий пруд был глубок — запасами его воды можно было пополнить обсохший и обмелевший ров возле стен.
— Гоже, гоже! — воскликнул боярин, почувствовав вдруг, что весь город готовится к битве, кроме него одного. Его охватил стыд за свое бездействие. Он вскочил. — Спроси-ка, Василий, владыку, сколько людей ему надобно для такого дела.
— Нисколь нам не надо, боярин Иван Семеныч. Мы сами. Монахи взялись, копают.
— Скажи, я приеду глядеть…
Сын боярский уехал. Но воевода не выехал вслед за ним. Он остался опять в своем кресле.
«Пожалуй, Михайла был все-таки прав, — раздумывал воевода. — Смирил ведь стрельцов! Ишь, идут, ишь, идут!.. И лопаты несут, топоры. И с возами едут. Без всякого шуму».
Дьяк доложил, что персидский посол собрал у своих купцов деньги. Деньги были московского образца. Хотя в Астрахани ходили и талеры, и туманы, и марки, но воевода предпочитал заплатить стрельцам русскими, чтобы они не знали, что деньги взяты у чужеземцев. Он велел выплачивать жалованье тем из стрельцов, кому не хватило утром.
— Персияне и купцы со своими людишками просят пищалей да в караван-сарай пять-шесть пушек. Хотят стоять против воров, — доложил воеводе подьячий по сбору пошлин с иноземного торга.