Сто дней до приказа   ::   Поляков Юрий

Возле каждого табурета -- двепары сапог: одна -- стоптанная, побывавшая в ремонте, другая -- новенькая, с едва наметившимися морщинами. Дело в том, что койки у нас двухъярусные: внизу спят "старики", а наверху -- молодежь.

Казарма, словно радиоэфир, наполнена разнообразными звуками: сонными вздохами, сладким посапы-ванием, тонким, почти художественным свистом, раскатистым храпом, невнятным бормотанием, наконец, отчетливым шепотом, который и разбудил меня. Я поднял голову. Разговаривали молодые -- Малик из взвода управления и доходяга Един, заряжающий с грунта, из моего расчета. Их койки поставлены впритык, поэтому они были уверены, что их никто не слышит, но я разбирал каждое слово.

-- Ты бы на сквозняк повесил! -- посоветовал Малик.

-- Я и повесил,-- безнадежно ответил Един.-- Все равно воротник и манжеты сырые. Зуб теперь орать будет, что я плохо отжимал, а я вот -- до мозолей выкручивал! -- И он показал однопризывнику ладони.

-- Может, обойдется! -- успокоил Малик.-- Все-таки праздник сегодня!

-- Кому праздник, а кому...-- Елин не договорил и ткнулся лицом в подушку.

-- Терпи, будет и твой праздник!

-- Не хочу я, не могу! -- почти крикнул Елин.

-- Не хочешь -- заставят, не можешь -- научат! -- убежденно сказал Малик.

-- Ребята, мы будем спать?! -- возмутился из-под одеяла рядовой Эвалд Аболтыньш, еще два месяца назад разгуливавший "по узким улочкам Риги".