Визит к Минотавру   ::   Вайнеры Братья

Семьи разваливаются -- к нам имеет отношение, дети больные родятся -- и это у нас на учете, травмы, увечья на работе -- пожалуйста, я вам и об этом справочку дам, ну а кто по пьянке попадает не к нам, а к вам -- это вы лучше меня знаете...

Она помолчала, потом сказала:

-- Ладно, чего уж там, вы этого тоже не решите. Вас интересует Обольников?

-- Да, я бы хотел, чтобы вы мне о нем рассказали поподробнее.

Константинова вытащила из шкафа папку с надписью "История болезни", и я заметил, что папка толстая, обтертая, старая.

-- Он у нас второй раз лежит, -- сказала Константинова.-- Рецидивировал год назад, но без серьезных осложнений, пил не слишком... На этот раз явился для лечения сам, с направлением райпсихиатра. Говорит, что хочет полностью излечиться.

-- А ваши пациенты часто сами являются?

-- К сожалению, они нас не радуют такой сознательностью, как Обольников.

-- Я хотел бы с ним поговорить.

-- Пожалуйста. Он сейчас на прогулке в саду. Пригласить его сюда или поговорите на воздухе?

-- Давайте лучше на воздухе. Уравняем шансы, -- усмехнулся я. -- А то в этих стенах Обольников чувствует себя привычнее и увереннее, чем я.

Сергей Семенович Обольников гулял по дорожкам, задумчивый и меланхоличный, как Гамлет. Засунув руки за веревочный пояс теплого байкового халата, в кедах и вязаной женской шапочке, он не спеша вышагивал по утрамбованной красным толченым кирпичом тропке, снисходительно поглядывал на дерущихся из-за корок воробьев, и я слышал, как он сказал им осуждающе-снисходительно:

-- Эть, птица, какая ты паскудная...