Судный день (Иом-Кипур)   ::   Короленко Владимир Галактионович

Гаврило!

- Что еще? Загорелось, что ли?

- Хочешь ты жениться?

- Сапогов еще не сшил. Вот сошью, тогда и подумаю.

- А я бы тебе справил чоботы на дегтю... И шапку, и пояс.

- Разве что так. А вот я что вам скажу, так это будет еще умнее.

- А что?

- А то, что уже на селе петухи кричат. Слышите, как заводят?

И правда: на селе, может быть в Галиной хате, кричал-надрывался горлан-петух: ку-ка-ре-ку-у...

- Кук-ка-ре-ку-у... ку-у... ку-у! - отвечали ему на разные голоса и ближние, и дальние, с другого конца села, так что от петушиных криков точно в котле кипело, да и в стенах каморки побелели уже все, даже самые маленькие щели.

Мельник сладко зевнул:

- Ну, теперь они далеко! Поминай Янкеля как звали... Вот штука, так штука! Если эту штуку кому-нибудь рассказать, то, пожалуй, брехуном назовут. Да мне об этом, пожалуй, и говорить не стоит... Еще скажут, что я... Э, да что тут толковать! Когда бы я сам жида убил или что-нибудь такое, а тут я ни при чем. Что мне было мешаться в это дело? Моя хата с краю, я ничего не знаю. Ешь пирог с грибами, а держи язык за зубами; дурень кричит, а разумный молчит.:. Вот и я себе молчал!..

Так говорил сам себе мельник Филипп, чтобы было легче на совести, и только когда уже вовсе стал засыпать, то из какого-то уголка в его сердце выползла, как жаба из норы, такая мысль:

"Ну, Филипп, настало твое время!"

Эта мысль прогнала у него из головы все другие и села хозяйкою.

С тем и заснул.