Тайга   ::   Шишков Вячеслав

Улыбающийся Тимоха во все колоколахватил. Но Кешка сгреб его за шиворот и отбросил.

А Устин все дальше подается и, обернувшись, громко кричит отставшему от него народу:

- Ну, робяты!.. В последний вам говорю!.. Заруби это, робяты, на носу. По правде живите: смерть не ждет. Пуще молитесь богу... Пуще!

- Бо-о-гу?.. Святоша чертов!.. - вдруг грянул Обабок. - Мне жрать нечего... У меня шестеро ребят... У меня баба пузатая. Подыхать, што ли?!

- Верно, Обабок, правильно...

- На сборню, ребяты...

- Староста, собирай сход!.. - загалдели голоса.

Устина качнуло, словно ветром. Взглянул на заходящее солнце, взглянул на Обабка, на разбредавшихся недовольных мужиков и расслабленно опустился на лежащий при дороге камень.

Обабок круто повернул и направился неверными шагами к накрепко запертому Федотову двору.

- Ай-ха! - рявкнул он медвежьей своей глоткой и, загребая пыль, на всю деревню бессмысленно заорал:

Стари-инное ка-аменно зданья-а-а

Раздало-ося у девы в груди-и-и-и!..

В ушах у Устина гудело, и невыносимо ныло сердце.

- Эй ты, черт плешатый! - донеслось до него пьяное слово. - Ну и проваливай к дьяволу...

Сразу в двух местах кто-то охально и зло засвистал, кто-то заулюлюкал и крепко, сплеча, выругался.

- Леший с ним!..

- По его бороде, давно ему быть в воде...

- Ту-у-да ему и дорога... - И снова резкий свист и ругань.

- Богомо-ол!!

Все вмиг всколыхнулось в Устине: померкло вдруг небо, померк свет в глазах, застыла в жилах кровь.