Тайна сокровищ Заколдованного ущелья   ::   Голестан Эбрахим

Ребенок по-прежнему заливался слезами.

– О чем ты? Да разве мужчины плачут? – И отец ладонью вытер ему слезы. – Ничего же не случилось, – повторял он, а в голове его уже вертелось: «Как же не случилось? Небось ребенок видел, как тебе жару дали!» Вслух он сказал: – Думаешь, поколотили меня? Эти-то собаки – меня? Да им это и во сне не снилось! Расскажите вашей бабушке! – Он словно пытался оправдать себя перед малышом, отрицая и опровергая все случившееся. – Не плачь, я тебе что-то подарю! – пообещал он малышу. – Ну, тебе купить?

Ребенок не очень-то понимал, что означает «купить», но все же ответил.

– Ничего-о!…

Его ответ прозвучал как отрицание всего вообще, отрицание, не связанное непосредственно с заданным вопросом, но доведенное до абсолюта. Это была реакция на все происшедшее в целом. Однако отец продолжал допытываться:

– Ну скажи, что тебе купить? – И, не давая сыну повторить «ничего», зачастил: – Вот мы тебе новую одежку купим! – показывая руками, какое новое платье он наденет на сына. Но слезы все так же текли по щекам мальчика. – А лук со стрелами хочешь? – Отец сделал вид, что целится. Ребенок плакал не переставая. – Или ножик складной? – Он несколько раз пронзил воздух воображаемым ножом. Малыш протяжно всхлипнул. – Хлопушку хочешь? – соблазнял отец, изображая губами треск петарды. Ребенок замотал головой. – Ну хватит плакать, сынок, я тебе дудочку куплю, ладно? Вот такую дудочку, хорошо? Да?

Нет, ребенок не хотел.