Страница:
14 из 20
Тимка же как будто хвастался отношением Хлебникова к нему:
- Здорово не любит он меня, видно - встал я ему поперек сердца!
- А что он за человек, по-твоему? - спросил я.
- Дурак человек,- ответил Тимка, не раздумывая.
- Как ты думаешь - за что он тебя не любит?
- Больно мне нужно думать о нем,- равнодушно сказал Тимка и звонко запел:
Метель-вьюга-а...
Кешин поглядел на него, на меня, усмехнулся и погладил усы.
Эх,- метель-вьюга в поле стелется
поет Тимка,
Идет Дуня за околицу,
На дорогу на проезжую,
Под березы под столетния-а!
- Завыл, волк! - кричит Хлебников из двери сарая.
Отовсюду на голос Тимки выползают оборванные бездольники, забытые люди, а огородник - неистовствует, кричит Кешину:
- Семен Петров, ты человек благочестивый,- как же ты греха не боишься? Василиса Яхонтова вторые сутки разродиться не может, а он...
- Перестал бы, Тимоха,- говорит Кешин.- Что сердишь зря?
- Никто, кроме его, не сердится,- правильно замечает подмастерье и поет, а мне кажется, что если б его только хвалили, он пел бы хуже. В воротах явилась и стоит избочась торговка полотном, за спиною у нее тяжелый узел, в руке железный аршин. Ее лыковое лицо без бровей напряжено, губы приоткрыты, точно у птицы, которая хочет пить.
- Сапог нет у подлеца,- кричит Хлебников,- штаны завтра свалятся...
|< Пред. 12 13 14 15 16 След. >|