JК
Тогда и теперь :: Моэм Сомерсет
Страница: 57 из 206Я знаю Бартоломеос давних пор. Он не привык бросать деньги на ветер. Монне Катерине есть о чем призадуматься. Она уже щедро оплачивает молитвы фра Тимотео о скорейшем зачатии Аурелии.
— А кто, простите, этот фра Тимотео? — спросил Макиавелли.
— Их духовник. Бартоломео обещал пожертвовать церкви кругленькую сумму, когда Аурелия родит сына. А пока фра Тимотео сосет из них денежки. Вертит ими, как хочет. И знает не хуже меня, что Бартоломео — импотент.
Макиавелли выяснил даже больше, чем требовалось. В его голове моментально созрел план, гениальный по своей простоте. Он вновь перебрал струны лютни, благоразумно решив не продолжать разговора.
— Какой прекрасный инструмент! Играть на нем — одно удовольствие. Не удивительно, что вы не позволили сыну увезти ее за море.
— С вами так приятно беседовать, мессер Никколо, — улыбнулась Серафина. — Я вижу, игра доставляет вам удовольствие. Вы всегда можете брать лютню, когда захотите. Я знаю, вы будете с ней осторожны.
Макиавелли тепло поблагодарил монну Серафину. Ее любезное предложение избавляло его от дальнейших хлопот.
— Когда я пою песни, которые нравятся моей жене, — добавил он, — мне кажется, она рядом со мной. Я женился совсем недавно. Она ждет ребенка, и мне тяжело было расставаться с ней. Но что оставалось делать? Я слуга Республики и не должен ставить личные интересы выше государственных.
— А кто, простите, этот фра Тимотео? — спросил Макиавелли.
— Их духовник. Бартоломео обещал пожертвовать церкви кругленькую сумму, когда Аурелия родит сына. А пока фра Тимотео сосет из них денежки. Вертит ими, как хочет. И знает не хуже меня, что Бартоломео — импотент.
Макиавелли выяснил даже больше, чем требовалось. В его голове моментально созрел план, гениальный по своей простоте. Он вновь перебрал струны лютни, благоразумно решив не продолжать разговора.
— Какой прекрасный инструмент! Играть на нем — одно удовольствие. Не удивительно, что вы не позволили сыну увезти ее за море.
— С вами так приятно беседовать, мессер Никколо, — улыбнулась Серафина. — Я вижу, игра доставляет вам удовольствие. Вы всегда можете брать лютню, когда захотите. Я знаю, вы будете с ней осторожны.
Макиавелли тепло поблагодарил монну Серафину. Ее любезное предложение избавляло его от дальнейших хлопот.
— Когда я пою песни, которые нравятся моей жене, — добавил он, — мне кажется, она рядом со мной. Я женился совсем недавно. Она ждет ребенка, и мне тяжело было расставаться с ней. Но что оставалось делать? Я слуга Республики и не должен ставить личные интересы выше государственных.