Волк в бабушкиной одежке   ::   Дар Фредерик

Настолько велика слабость, что ноги говорят "браво".

Троица разглядывает меня так пристально, что сердце зудит. У гориллы в горсти автомат. Ясно, что это его любимый рабочий инструмент. Блондинчик, наоборот, спрятал аппарат для производства горячих вафель и, руки в брюки, тихо насвистывает, созерцая меня.

- Если для портрета, - говорю я ему, - лучше рисовать в три четверти. Это мой лучший ракурс.

Он даже не мигает. Никогда не видел менее болтливого фраера.

- Месье, - говорит он резко металлическим тембром, - я был бы очень признателен вам, если бы вы дали мне формулу, которую вы только что нашли.

Ваш столь любимый Сан-Антонио, дорогие мои, собирает все силы, чтобы сыграть великую сцену на двоих.

- Формулу? Черт меня побери, если я понимаю, о чем вы говорите!

Он указывает на маленький динамик на столе. Провод от него зигзагит по потертому ковру и теряется в щели на полу.

- Бесполезно блефовать, в погребе установлен микрофон, и мы слушали все ваши разговоры.

Я принимаю вид, позаимствованный у приказчика, работающего у ростовщика.

- Но... В самом деле, я не понимаю, о чем речь.

- Вы запомнили формулу перед тем, как проглотили бумагу.

Я захлопываю пасть сразу. Я бы это сделал, если бы все было правдой, не так ли?

- Или вы ее напишете, - говорит он.