JК
Волшебные узоры :: Лаврова Ольга
Страница: 14 из 72Он о себе рассказывал?
– А намбыло до лампочки! – хмыкнул Афоня.
Пал Палыч приостановился. Какие-то рубленые плоскости. Серовато-зеленые. Книзу расширяются несимметричным веером. Вон кружок, похожий на глаз. Нет, профан я в живописи, не понимаю. Хотя…
– Это рыбы?
– Надо же! – изумился Афоня.
Игнат промолчал, дернул щекой.
Ему досадно, что я догадался, сообразил Пал Палыч. Совершенный еще мальчишка. Самолюбивый, в чем-то ущербный.
– Вы с Серовым не захаживали друг к другу в гости?
Парня словно заподозрили в чем-то унизительном:
– С какой стати?
Тут он обнаружил у себя на локте прореху, поспешно закатал рукава рубашки. Разозлился.
– А с кем, кроме вас, он был знаком в этом подъезде?
– Товарищ начальник, я художник, а не участковый!
Афоня – ехидный подголосок – ввернул:
– Улавливаете разницу?
Нет, не получится разговор, пора откланиваться. Драный рукав вконец испортил атмосферу.
– Ребята, ну что вы ерепенитесь? – не утерпела Зина. – По-моему, Игнат, вы достаточно серьезный и взрослый человек…
Тот решительно прервал:
– Я не содержался, не привлекался и не намеревался. Но я не серьезный человек. Я человек легкомысленный.
– Легкое отношение к жизни часто ее осложняет, – машинально бормотнул Знаменский.
– Серьезное отношение к жизни тоже ее осложняет.
Да откуда тебе взять легкомыслие-то? Не баловень судьбы, ничей не сынок. Один на один с миром. Да еще младший на руках.
– А намбыло до лампочки! – хмыкнул Афоня.
Пал Палыч приостановился. Какие-то рубленые плоскости. Серовато-зеленые. Книзу расширяются несимметричным веером. Вон кружок, похожий на глаз. Нет, профан я в живописи, не понимаю. Хотя…
– Это рыбы?
– Надо же! – изумился Афоня.
Игнат промолчал, дернул щекой.
Ему досадно, что я догадался, сообразил Пал Палыч. Совершенный еще мальчишка. Самолюбивый, в чем-то ущербный.
– Вы с Серовым не захаживали друг к другу в гости?
Парня словно заподозрили в чем-то унизительном:
– С какой стати?
Тут он обнаружил у себя на локте прореху, поспешно закатал рукава рубашки. Разозлился.
– А с кем, кроме вас, он был знаком в этом подъезде?
– Товарищ начальник, я художник, а не участковый!
Афоня – ехидный подголосок – ввернул:
– Улавливаете разницу?
Нет, не получится разговор, пора откланиваться. Драный рукав вконец испортил атмосферу.
– Ребята, ну что вы ерепенитесь? – не утерпела Зина. – По-моему, Игнат, вы достаточно серьезный и взрослый человек…
Тот решительно прервал:
– Я не содержался, не привлекался и не намеревался. Но я не серьезный человек. Я человек легкомысленный.
– Легкое отношение к жизни часто ее осложняет, – машинально бормотнул Знаменский.
– Серьезное отношение к жизни тоже ее осложняет.
Да откуда тебе взять легкомыслие-то? Не баловень судьбы, ничей не сынок. Один на один с миром. Да еще младший на руках.