Три песни о перестройке :: Попов Евгений
Страница:
42 из 51
А ведь когда-то была красавица она, товарищи вы дорогие мои, йех! - носила молодка оренбургский пуховый платок и белые бурки с кожаными отворотами, работала в сберкассе, но озлобилась на нее жизнь и баба на жизнь озлобилась: аборты, сексапильный татарин Замалетдинов, тоталитаризм. Так люди и превращаются в старух.
Постмодернист сказал:
- И в это чудное мгновенье,
Когда явиться будешь ты.
Я чувствую ночное жженье,
Как гений чистой красоты.
Коим, собственно, я и являюсь,
Отчего и срать с вами
на одном гектаре не собираюсь.
Как говорил Деррида:
И на хитрую гайку найдется узда.
А ему отвечал Ролан Барт:
Дискурс есть симультанный талант.
Широка страна родная, так сказать.
Дядя Федор не велел ее сужать.
Публика было возбужденно задвигалась, но поэт уже смешался с толпой. Публике, впрочем, было уже совсем не до него. Публике больше нет дела до поэтов. Публике есть дело только до дела. Дайте публике дело, и она опять перевернет мир.
- Я, товарищ Синев, можно буду с тобой разговаривать на "вы", потому что, если ты, старая падла, кому еще скажешь о моем изобретении, то длинная рука из-под земли вас выкопает и обратно закопает,- сказал Филин, поудобнее устраиваясь на колченогой кухонной табуретке и поставив перед собой на стол, крытый вытертой клеенкой, некий аппарат, обликом и размерами напоминающий нынешний принтер, системы, например, HEWLETT PACKARD, но, разумеется, того самого дизайна 60-х, когда высшим шиком было иметь холодильник "Бирюса", который, как это недавно выяснилось, для отвода американских шпионских глаз выпускал некий секретный завод в городе К., стоящем на великой сибирской реке Е.
|< Пред. 40 41 42 43 44 След. >|