Трубка снайпера   ::   Зарубин Сергей Михайлович

Снова и снова обращался Номоконов к врачам, знаками, мучительными гримасами старался показать, что предмет, крайне необходимый ему, должен быть там, на улице, наверное, на складе, в нагрудном кармане гимнастёрки. Пожимали плечами люди в белых халатах, говорили, что «все будет на месте, не пропадёт», с недоумением смотрели на солдата, чмокавшего губами. Догадалась сестра, знаками показала, что курить в палате строго запрещено. Хмурился Номоконов, обидчиво шмыгал носом; его не понимали. Поплутин пришёл ночью, тихо отворил дверь палаты, прислушался и неслышной походкой охотника, скрадывающего зверя, подошёл к койке. Номоконов не спал. Поплутин справился о здоровье, увидел большой палец, выставленный из-под одеяла, и вдруг вынул из кармана халата зажигалку и толстенькую самокрутку. Мишка, товарищ родной! Только ты знаешь, что нужно Номоконову. Жадно затянулся он, положил руку на сердце, поблагодарил повлажневшими глазами. Объяснились боевые товарищи, а на другой день сам завхоз госпиталя положил на тумбочку Номоконова его трубку, хорошо обкуренную, с крестиками и точками на остове. Целая и невредимая! Не терялась она — в кармане брюк оказалась. Рядом сидел Поплутин и потихоньку ругался:

— Я сказал, что вы с пелёнок курите и не можете жить без табака! Просил исключение из правил сделать. Не дали кисет, не разрешают дымить в палате!

Махал рукой Номоконов, знаками просил товарища успокоиться, не волноваться. Приходила сестра, строго смотрела на своего подопечного, но его поведение было безукоризненным. Лежал, дремал, ни с кем не разговаривал.