У   ::   Иванов Всеволод

Фу ты, штука какая, здесь бы попригорюниться, хватить бы насчет неудачной любви к курчавой ученице художника, прибывшей из Тифлиса и поселившейся у Новодевичьего, был у меня такой случай, да где там отмечать неудачи, успевай подбирать пятки, ибо петух заворачивает влево, перед нами встают Фили,петух опять влево Кончено, я не могу больше бежать - пусть бежит, если хочет, составитель! - этак он черт знает куда добежит, до Кунцева, до Звенигорода или до Смоленска! Ага? Устал! Зевает!! Нюхает по ветру! Петух остановился на Поклонной горе, изнеможенный и клубящийся паром. Близ него копает картофель деревянной лопатой трухлявая старушонка с крючковатым носом и желтыми височками. От уста-лости, что ли, но меня больше, чем судьба петуха, занимает: "Почему старуха роет деревянной лопатой и почему не взглянет на эту прибежавшую сюда громадную толпу?" А петух? У, против-но и помыслить, что кто-то сейчас чикнет ножом по тоненькому горлышку - и судорожно ударят о землю серые крылья. Я совсем повернулся к старухе "Гума-а-нисты" - несся откуда то рядом вежливейший шепот Савелия Львовича: "Да ну вас,- я ненавижу петуха, истинно! - режьте все же его сами!" Выбраться лучше на простор, погулять полями,- ради того я тронулся из толпы. Меня остановили, кто-то ласкающе повернул мою голову от старухи к петуху. Попризатихло. До самой смерти своей петух будет теперь окружен широким и плотным кольцом, похожим на хоровод. Мое плечо давят вниз. Ага! Мы приседаем на корточки, дабы петух не проскользнул между ног, а перемахнуть через нас у него нет сил,- это ясней ясного! он распустил врознь серые свои перья, его клюв раскрыт, он тяжело дышит, впрочем, глаза его по-прежнему умны и, пожалуй, еще умней.