Страница:
264 из 512
Я креплюсь, но все шире во мне распластывается неодолимое желание: пора отполоснуть эту маленькую голову, туда ей и дорога! И мы, словно вприсядку, полуползем. Круг уменьшается и вот, когда кому-то лечь и сделать пилящее движение рукой, вдруг этот странный многолюдный хоровод разомкнут руки, низко склонил выи и лбами коснулся земли, изрыгая препротивную почтительность. "И если мне тоже быть почтительным, с озлоблением думаю я, то перед тем, как лишиться остатков уважения, не надо ль взглянуть, кого ради я лишаюсь?" Я и поднял свою, уже почти склоненную голову. "Вот тебе и секретарь большого человека!" - шепчу оторопело лишь для того, что шептать.
Петух стоит бодрый, веселый, выпрямившись, задрав голову. Одно крыло он заложил за спину, другое за серый борт сюртука, в разрезе коего виден крап белого жилета. Его гребень передвинут, кренится набок и принял явственные очертания черной треуголки, то есть в ее современном очертании.
- Егор Егорыч,- услышал я,- хватит спать. Ибо долгие сны похожи на изречение бедняка к которому ночью залезли воры: "Чего вы, идиоты, ищете здесь ночью, когда и днем здесь ничего найти невозможно". Кроме того, надо петуха.
- Петуха! - вскричал я, вскакивая и протирая глаза.- Чрезвычайно странный сон! А кто прирезал серого петуха?
Доктор сказал, что, к великому его сожалению он не поинтересовался узнать, какого цвета был петух и кто его прирезал, ибо петуха на рынке он купил и ощипанного и прирезанного.
|< Пред. 262 263 264 265 266 След. >|