У   ::   Иванов Всеволод

Компания Ларвина: Насель, Жаворонков, несколько родственников Населя - пьянствовали. Они меня встретили подобострастно.

Доктор, увидев через мое плечо, что Сусанны нет, тотчас же ушел, скрылись, было, и братья, но, увидев, что может пропасть закуска, подсели и тоже начали выпивать. Людмила тоже села. Я не знаю, еда ли их соблазнила, или, может быть, песня. Пели известную - с припевом "Уходит жизнь". Пели плохо, грубо, вся дикость была здесь, когда еще недостаточно пьяны, что называет-ся, "в лоск", но когда проявляется грубость.

Право же, если прислушаться, то это походило на волчий вой. Лица у всех были мрачные, сухие, с широкими носами, с железными скулами, поджарые особенно в припеве выпадали все звуки и оставался один: "у... у..." Мне подумалось, что все звериные вои опираются на этот звук, мне стало противно, припев расширился, особенно вытягивалось лицо Ларвина, а за ним тянулись Насель и его родственники с тоненькими мордочками и бухал "у" Жаворонков!

У притолоки вырос Черпанов. Я его не заметил раньше среди них.

- Хороша песня? - спросил он, щурясь.

- Песня хороша, но не вы ли хор составили?

- Нет, знаете, они природные певцы, я и сам-то у них учусь, где мне... "У-у-уходит жизнь, у-у-у..." Очень трогательно, с одной стороны, и есть нечто похоронное и нечто возвышенное. Ведь в похоронных мотивах никакой возвышенности нет, что будущая жизнь? Там ведь Черпанова может и не быть, а на земле он всегда будет.